Повседневная жизнь России в заседаниях мирового суда и ревтрибунала. 1860–1920-е годы

Воистину, неисповедимы пути советского суда. Тысячи и тысячи людей расстреливали по ничтожным поводам, а секретного сотрудника охранки, из-за которого десятки революционеров оказались в тюремном каземате, ожидала милость. Может быть, благодаря умело составленным прошениям, обильно сдобренным верноподданническими словосочетаниями: «полицейские застенки», «столыпинская система провокации», «всепобедное красное знамя Октября», «величайший вождь мировой революции»?..

По документам ЦГАМО, фонд 4613, опись 1, дело 1417.

Нанесение ударов плетью

Комендант чрезвычайного штаба по борьбе с дезертирством товарищ Филиппов и сопровождавший его политком того же штаба товарищ Евдокимов 5 октября 1919 года правили коней в сторону Стрелецкой слободы Буйгородской волости Волоколамского уезда для проверки указа от 30 сентября 1919 года, запрещающего после девяти часов вечера появляться на улице.

Красные командиры беседовали о трудностях революционного времени. Скончался верный соратник Ленина товарищ Свердлов. Поляки захватили Минск, и бои идут уже на подступах к Борисову и Бобруйску. Финны вторглись в советские земли на севере, румыны до сих пор в Бессарабии, Деникин поджимает с юга. Несознательные обыватели с нетерпением ждут Колчака, советские учреждения сплошь оккупированы мелкобуржуазным грамотным классом, участились бунты из-за голода.

А самый главный враг — дезертиры. Призывники в Красную Армию бегут в леса, скапливаются в банды и терроризируют председателей сельских Советов, проводящих мобилизацию. Пора с этим кончать! Пора в беспощадном костре революции сжечь всю сволочь, стерегущую по ночам на лесных дорогах преданных пролетарскому делу командиров…

Проезжая в одиннадцатом часу вечера по Туряевой слободе, красные командиры услышали девичий смех и насторожились. Насторожились не из-за увлечения женским полом, это чувство было ими похоронено до победы мировой революции, а из-за нарушения указа — девицы, судя по всему, веселились на улице, игнорируя приказ вечерами сидеть по домам. Филиппов и Евдокимов повернули коней в сторону звонкого смеха.

Молодые девки, завидев верховых красноармейцев, повскакивали с лавки и упорхнули в ближайшую избу. Но это событие не остановило товарища Евдокимова, он спрыгнул с савраски и ринулся вслед за девками. Но враг всей компанией ретировался через зады в огороды и растворился в темноте. На занятом политкомом плацдарме удалось обнаружить лишь дочку хозяина дома Серафиму Морозову. Товарищ Евдокимов приказал ей следовать за ним и, когда нарушительница советского указа отказалась покидать родную избу, был вынужден применить к ней физическую силу. Девка нещадно сопротивлялась, но куда ж ей, бабе, да еще полуголодной, против подкармливаемого спецпайками красного командира. Он протащил ее через сени на крыльцо, но тут Морозова уперлась пуще прежнего. Это неповиновение представителю власти вконец озлобило Евдокимова, и он стал охаживать Морозову, словно лошадь, плетью. Потом избитую и уже покорную девку отвезли в ближайший монастырь, переоборудованный под штаб по борьбе с дезертирами, где она и просидела взаперти пять дней, притом первые три без пищи.

Когда наконец Серафиму Морозову выпустили, она прямиком направилась в народный суд четвертого участка Волоколамского уезда с письменным заявлением, в котором требовала наказать ретивого борца с дезертирами за нанесение ей побоев.

Народный суд рассмотрел заявление потерпевшей и постановил, что так как товарищ Евдокимов лупил плетью Морозову во время исполнения им служебных обязанностей, это дело должно рассматриваться только в революционном трибунале. Ревтрибунал, в свою очередь, постановил следствие прекратить, применив к красному командиру Евдокимову амнистию.

А из уездов шли тревожные телеграммы и пакеты, причиной которых очень часто становились поступки комиссаров и вертящейся вокруг них челяди, сходные с тем, о котором рассказано выше:

«Командиры после занятий разъезжают домой верхом и в экипажах, в то время как в дивизионе нет лошадей для привоза продуктов. Большинство дивизиона настроено против Советской власти».

«Ведется наблюдение за группой, которая подозревается в организации группы "Союза русского народа". Фабрики почти все не работают. Часть стала из-за недостатка сырья и топлива, а часть остановилась для поездки рабочих за хлебом. Совнархоз работает неудовлетворительно. Рабочий контроль почти бездействует. Отношение железнодорожников к Сов. власти пассивное».

«Общее настроение скверное. Почти во всех учреждениях наблюдается засилие лиц, настроенных против Советской власти. Среди ответственных работников замечаются случаи проявления демагогии».

«В волисполкомах царят спячка и разгильдяйство. Мягкая барская мебель заражает ленью».

По документам ЦГАМО, фонд 4612, опись 1, дело 599.

Должностное преступление