Повседневная жизнь русской усадьбы XIX века

Но то был всего лишь внешний вид «светского» человека. А дальше дело оставалось за малым — за истинной воспитанностью. Одни решали этот вопрос состоятельностью (смена обуви — еженедельно, фрака — каждые три недели, шляпы — каждый месяц), другие — врожденным вкусом в одежде и поведении. Так что в одних случаях все диктовалось толщиной кошелька, в других — умением себя подать. Очевидно, именно из Англии к нам пришло в середине века представление об элегантности. Ее можно было увидеть в крое костюма и самом качестве ткани, в белизне белья и некоторой небрежности в манере, с какой русские щеголи носили дорогие вещи и совсем недорогие, но подобранные со вкусом.

Эдакая «романтическая отстраненность», что проявлялась в особой манере носить костюм, была особенно модна среди 20—25-летней молодежи. Полурасстегнутый воротник рубашки и небрежно завязанный галстук, прическа, будто бы не доведенная до конца, и недозастёгнутый жилет. Подражание лорду Байрону было, пожалуй, самым продолжительным в XIX веке.

Итак, что же добавилось в мужском туалете в 40-х и 50-х годах XIX столетия? Совсем немного — так называемый бурнус-пальто со шнурами, каррик-пальто с несколькими воротниками и, пожалуй, различные жилеты.

Голову по-прежнему украшал цилиндр. Иногда надевали «гарибальдийку» — мягкую шляпу из фетра либо широкополый «боливар». Довершали экипировку перчатки, трость и зонтик, а если приходилось ехать верхом, то еще брали стек.

Что же касается дамской моды, то одежда, созданная в стиле «ампир», по-прежнему в моде. Талия оставалась очень высокой, а декольте, если платья предназначались для бала, были глубокие. После 1810 года юбка приобретает форму, напоминающую колокол. Подол украшается орнаментами. На легкие летние платья шел светлый шелк, батист или кисея. Парадные платья шили из бархата, тафты и атласа. А платья для нанесения визитов заказывали из легкой шерсти.

В качестве верхних одежд дамы из дворянских семей носили либо коротенькие курточки-спенсеры, либо рединготы. А вот шали, накидки были в России в большом ходу. Они прекрасно согревали и одновременно служили декоративным дополнением к одежде.

Именно в России, где перепады температур особенно велики, шали и шарфы, палантины и накидки являлись неотъемлемой частью женского туалета не только на протяжении XIX столетия, но и смело перешагнули в XX век.

Эти дивные дополнения дамского туалета не снимали с плеч ни летом, ни зимой. Их носили не только дома, но и в театре, гостях, на балах. Даже скромные дамские платья приобретали совсем иной радужный акцент, если дополнялись узорной шалью.

Шали могли использоваться и как дополнение к танцу. Существовал даже так называемый «па де шаль» — танец с шалью. И если первые шали привозили из Западной Европы и с Востока, то вскоре, благодаря бешеному спросу, налаживают производство и в самой России, в помещичьих усадьбах. Особую популярность приобретают сказочные шали, изготавливаемые из пуха диких коз в усадьбе помещицы Надежды Мерлиной на ручных ткацких станках.

К концу 20-х годов линия талии постепенно опускается и наконец уверенно занимает свое собственное место. В 30-е годы изменяется и фасон рукавов. Они сильно расширяются у плеча, становясь слишком пышными. Правда, появляются более элегантные формы рукавов — «фонарики» и «крылышки».

В эти же годы Россию захватывает новое увлечение — начинают использовать в отделке платья шелковые кружева, так называемые блонды. Эти тончайшие кружева плетут на коклюшках из особого шелка, привезенного из Китая. К 40-м годам становятся особенно модны блонды белые, серебристые либо слегка золотистого оттенка. Однако непомерная стоимость таких кружев оказывается не по карману служилому русскому дворянству. И вот тогда, подобно отечественным шалям, русские усадебные мастерские быстро осваивают новое производство.

В пяти верстах от Орла, в Малоархангельском уезде появляется кружевная мануфактура Алексея Куракина. Здесь мастерицы плели уникальные блонды — на тончайшей тюлевой сетке выполнялся плотный цветочный орнамент из шелка. Причем и сетка, и узор выплетались одновременно. Мастерство местных крестьянок оказалось настолько изысканным, что их изделия начали продавать уже в модных лавках обеих столиц.

И каких только неожиданных нововведений не сулили России 40-х годов грядущие моды! Страна наслаждалась спокойствием, пусть и временным. О пороховых дымах Бородина и восторгах парижских толп, приветствовавших русскую армию на улицах города, участники былых походов начинали забывать. Что уж говорить о их домочадцах!

Но мода легким росчерком пера всего лишь вспорхнула бабочкой на ватманских листах художника. Глядишь, идея уже подхвачена русскими в полете, в развитии. И то, что в марте 40-го года только выпочковывается в мыслях художника француза ли, англичанина или немца, в мае обретает плоть и кровь, новый динамичный, стремительный силуэт, сотворенный по лекалам петербургских модельеров.