Повседневная жизнь советской коммуналки

Постановка снегоплавильных машин на проездах и площадях допускается не иначе, как с особого на то разрешения Московского Коммунального Хозяйства, выдаваемого по соглашению с Административным отделом МГИК. Спуск воды из снегоплавилок в канализационную сеть воспрещается».

В тот год общая площадь Москвы, освобожденная от снега, составила около 12 миллионов квадратных метров.

Так называемая снеготаялка – одно из самых колоритных и вместе с тем незамысловатых, орудий для очистки улиц. Чаще всего это – тележка с большой емкостью, куда забрасывался снег лопатами. Под емкостью – все на той же тележке – горел костер, и грязный талый снег из специального отверстия вытекал вниз. Глаз он, разумеется, не радовал, но, главное, такая технология здорово сокращала процесс освобождения города от опостылевших за зиму сугробов.

Лев Остерман писал в романе «Течению наперекор»: «Зимой у стенки, отделявшей наш двор от соседнего, время от времени нарастала высокая гора снега, с которой мы катались на санках, рискуя врезаться в противостоящую стену среднего строения. После сильных снегопадов дворники ночами сгребали снег с проезжей части и тротуаров в высокие, порой до полутора метров высоты, снежные “хребты”, разделявшие эти две части улицы. Потом их постепенно на санках с дощатым коробом свозили во дворы. Снегоуборочных машин еще не было. Да и мощных грузовиков – тоже. Из двора во двор кочевала, появляясь в каждом из них через значительные промежутки времени, “снеготаялка”. Это было огромное, высокое железное корыто со сточной трубой у дна в одном конце. В корыто лопатами набрасывали снег с нашей горы, а под корытом в специальной топке жгли дрова. Вода из сточной трубы направлялась в канализацию».

Первая снеготаялка (системы инженера Д. В. Домашнева) была сооружена в 1905 году. Она работала на протяжении примерно трех десятков лет при банях Рогожско-Симоновского района. Кстати, снеготаялки встречались как подвижные, так и стационарные, работавшие от тепла котельной.

Увы, в использовании снеготаялок случались сложности. В частности, в 1907 году «Московские вести» писали:

«Вчера в управу явился некий предприниматель, предлагавший взять на себя уничтожение снега на улицах с помощью особой снеготаялки. Снеготаялка имеет вид пожарного насоса – уничтожает снег паром. Талая вода должна спускаться в городские водостоки. К сожалению, применение этой снеготаялки встречает со стороны города препятствие, половина городских водостоков принимать талой воды не в состоянии».

Если передвижные снеготаялки иной раз испытывали некоторое напряжение с подачей тепловой энергии, то у стационарных все было гораздо проще. Старались, по возможности, использовать уже существовавшие и пропадающие зря ресурсы. В частности, в Китай-городе в одну из снеготаялок подавали пар от домовой котельной, снабжавшей теплом пару зданий на Ильинке. Сооружали снеготаялки при банях и других местах, в которых присутствовало, как казалось, дармовое тепло.

О том, что с точки зрения закона сохранения энергии никакого дармового тепла не существует в принципе, коммунальщики, видимо, просто не догадывались.

Большинство же передвижных снеготаялок выпускал московский завод «Парострой». Передвигались они на колесиках, отапливались дровами, грязную жижу без стеснения сливали в реки. Практиковались, впрочем, также финские снеготаялки с саночными полозьями вместо колес, но они были неудобны (могли передвигаться только по необработанным территориям, обратного хода по понятным причинам не имели), а потому использовались довольно редко. Но – не до жиру, быть бы живу – если кому доставались такие уродцы с полозьями, то и им были рады.

В войну кризис затронул и эту сферу жизнедеятельности. Особенно это ощущалось, разумеется, в блокадном Ленинграде. Один из ленинградцев писал в 1942 году: «Благодаря производимой уборке улиц и дворов, стало как-то чище, хотя кучи льда и снега еще не вывезены, но зато во многих домах установлены снеготаялки и приведены в действие, но недостаток дров не позволяет это мероприятие провести во всех домохозяйствах».

А вот воспоминания другого ленинградца, приблизительно того же времени: «На улицах и дворах толпятся люди, занятые или, вернее, делающие вид, что заняты, уборкой снега и скалыванием льда. Снеготаялок нигде не видно. Снег и лед сваливаются в кучи и отвозится на санках в реки, каналы, сады или глухие улицы, где устроены свалки нечистот. Частично транспортировка производится с помощью механической тяги. На главных улицах начали ходить грузовые трамваи. Сколотый лед грузят на платформы и отвозят на мосты, чтобы сбросить в реку или канал. На Аничковом мосту устроены наклонные эстакады, несколько облегчающие переброску льда. Интересно отметить, что число проходящих по улицам значительно превышает количество занятых на работах, мобилизовано на очистку нечистот все население, а работает, вероятно, менее двадцатой части».

Но после Победы спасительные снеготаялки вернулись во дворы.