Читаем Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения полностью

Сокровищница членов королевской семьи весьма значительна. До наших дней сохранилась опись ее имущества, составленная в январе 1561 года, еще до того, как католические принцы стали закладывать драгоценности, чтобы получить наличные деньги на войну с протестантами. На тот момент она оценивалась в 70 246 экю. В описи перечислено 809 различных предметов. Речь идет о хранилище Короны, к которому следует присовокупить личные украшения каждого члена королевской семьи, нередко очень дорогие. Так, королева Екатерина обладала драгоценностями на сумму в 27 900 золотых экю, которые у нее появились за время замужества. Самым красивым был золотой пояс из восьми рубиновых розеток с бриллиантами стоимостью в 9 тысяч экю, большой граненый алмаз стоимостью в 6500 экю и убор из пластинок с изумрудами, скрепленных тремя покрытыми эмалью звеньями, завершавшийся висячим жемчугом грушевидной формы[163].

Разумеется, королевская сокровищница вовсе не сопровождала двор во всех его переездах. В конце правления Генриха II она находилась в Фонтенбло или Бастилии. Ее смотрительницей служила госпожа де ла Бурдезьер, одна из дам королевы Екатерины. Когда требовалась та или иная вещь, ее брали из хранилища и под охраной перевозили туда, где находился двор.

В хранилище «движимого имущества» сберегалось около двух сотен кубков, ваз, тазов и кувшинов из драгоценных металлов, десятки подсвечников, хрустальных и серебряных ламп, зеркал в хрустале и серебре, два рога единорога, с помощью которых проверяли, не отравлены ли блюда; около двухсот декоративных изделий и предметов церковной утвари из золота и серебра с драгоценными камнями, в частности более сотни реликвариев, четок, сотня часословов в драгоценных переплетах, а также одна псалтырь. Там же находились и утилитарные предметы из драгоценных материалов — золота, серебра, эбенового дерева: десятки ложек, сотни ножей, но совсем мало вилок. Среди многих сотен драгоценностей бросается в глаза изобилие колец (с десяток весьма ценных), браслетов (около сорока), подвесок с узорами (около сотни), камеи из агата, яшмы и сердолика, гравированные или инкрустированные цветами или лицами людей (около 250). Разумеется, в сокровищнице хранились также королевские короны и другие предметы для религиозных церемоний и коронации.

В общем-то, было чем поразить придворных во время больших приемов в замках. Но вскоре наступили тяжелые времена, и мирные ассамблеи сеньоров и придворных сделались невозможными. Все оказались перед вынужденным выбором: стать на сторону католиков или протестантов. Потребовалось много лет, чтобы двор вновь обрел возможность наслаждаться королевскими праздниками.


Замки Луары в эпоху религиозных войн

Из-за второй и сразу же начавшейся за ней третьей религиозной войны двор не мог часто приезжать в замки Луары. Но мир, заключенный в Сен-Жермен-ан-Ле 29 июля 1570 года, позволил королевской семье вновь отдать предпочтение загородным усадьбам, где все с удовольствием состязались в острословии со своими недавними противниками, а на балах и во время приемов заводили амурные интрижки. Примирившись с королем, осенью 1571 года Колиньи приехал в Блуа, чтобы представить свою новую супругу Жаклин д'Антремон. Королева Екатерина Медичи, часто во время недавней войны желавшая смерти адмиралу, приняла его с большими почестями. Со своей стороны лидер протестантов тоже был чрезвычайно любезен с Екатериной и даже отправился вместе с королевой-матерью на мессу, однако все заметили, что во время службы он не снял головного убора и не преклонил колени при возношении Святых Даров.


Блуа: матримониальные маневры королевы Екатерины

Перейти на страницу:

Все книги серии Живая история: Повседневная жизнь человечества

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Лжеправители
Лжеправители

Власть притягивает людей как магнит, манит их невероятными возможностями и, как это ни печально, зачастую заставляет забывать об ответственности, которая из власти же и проистекает. Вероятно, именно поэтому, когда представляется даже малейшая возможность заполучить власть, многие идут на это, используя любые средства и даже проливая кровь – чаще чужую, но иногда и свою собственную. Так появляются лжеправители и самозванцы, претендующие на власть без каких бы то ни было оснований. При этом некоторые из них – например, Хоремхеб или Исэ Синкуро, – придя к власти далеко не праведным путем, становятся не самыми худшими из правителей, и память о них еще долго хранят благодарные подданные.Но большинство самозванцев, претендуя на власть, заботятся только о собственной выгоде, мечтая о богатстве и почестях или, на худой конец, рассчитывая хотя бы привлечь к себе внимание, как делали многочисленные лже-Людовики XVII или лже-Романовы. В любом случае, самозванство – это любопытный психологический феномен, поэтому даже в XXI веке оно вызывает пристальный интерес.

Анна Владимировна Корниенко

История / Политика / Образование и наука