Повседневная жизнь женщины в Древнем Риме

При Коммоде состоялся неудачный заговор его сестры Луциллы [603], казнена императрица Криспина [604], обвиненная в прелюбодеянии, а затем наложница императора Марция организовала его убийство [605], что означало конец династии Антонинов. В конце II — начале III в. н. э. при династии Северов на политической сцене также явились выдающиеся женщины: сирийские императрицы. Юлия Домна, родившаяся в Эмесе в знаменитой жреческой семье; в Риме она устроила весьма характерное местоблюстительство императорской власти на время военных походов (не при муже Септимии Севере, а при сыне Каракалле): получила право сама принимать прошения, отвечать на основную часть официальных писем; в посланиях принцепса сенату ее имя стояло рядом с именем императора. Юлии Домне не удалось примирить сыновей, так что Гета был убит у нее на глазах, но ей приписывают доброе влияние — в частности, в связи с эдиктом 212 г., даровавшим права гражданства всем свободным жителям Империи. Здесь мы выходим за поставленные нами хронологические рамки и только отметим еще более важную роль племянниц Юлии Домны, Юлии Соэмиады и Юлии Мамеи, в правление их сыновей — соответственно Гелиогабала и Александра Севера.

Марция, Сервилия, Аррия и другие

Участие женщин в политике не ограничивалось императорской фамилией, если только придать слову «политика» чуть более широкий смысл. За пределами узких кружков, где прямо ставился вопрос о захвате императорской власти, были свои политические идеи и идеалы, которые на практике подчас приводили к репрессиям. В этом смысле женщины также играли первостепенную роль. Некоторые из них прославились, но мы начнем с малоизвестной фигуры, от которой не сохранилось почти ничего, кроме имени: Марции, дочери историка Кремуция Корда. Ее отец написал историю эпохи Августа, в которой хвалил деяние убийц Цезаря — Брута и Кассия. Под этим предлогом Кремуций Корд (республиканец по убеждениям, но самое главное — противник Сеяна) получил приказ покончить с собой, а его сочинение предано сожжению эдилами. Дочь сохранила его книги и при Калигуле вновь опубликовала их. В меру своих сил Марция совершила политический акт, противостав тоталитарной власти [606].

При Нероне мы видим Сервилию, дочь Бареи Сорана, обвиненную сенатом за то, что якобы «продавала свадебные уборы, чтобы добыть деньги для магических таинств» [607]. Дело в том, что Сервилия была замужем за Аннием Поллионом, замешанным в так называемый заговор Пизона 65 г. и сосланным. Год спустя, когда и случился процесс, ее деверь принял участие в другом заговоре (оба Поллиона были сыновьями заговорщика, при Калигуле получившего приказ покончить с собой). Барею же Сорана обвиняли в дружбе с еще одним заговорщиком, Рубеллием Плавтом, также сосланным и умершим в 62 г., и в участии вместе с ним в заговоре в Малой Азии. Сервилия защищала сама себя, но и отец, и дочь добились лишь одного: возможности самим себе избрать род смерти. Ей было девятнадцать лет.

Больше мы знаем об Арриях и Фаннии. Аррию Старшую, жену Авла Цецины Пета, изображают образцом супружеской любви и верности, но здесь нас интересует политическая сторона. Ее муж участвовал в восстании против Клавдия (так называемом Скрибониановом) 42 г. н. э. Ее дочь Аррия Младшая вышла замуж за знаменитого стоического философа Публия Клодия Тразею Пета, бывшего в оппозиции Нерону. Их дочь Фанния стала женой еще одного философа того же направления — Гая Гельвидия Приска, противника Веспасиана, а позже Домициана. Все трое пали жертвами своих философских и политических идей, и жены были осуждены вместе с ними [608].