Повстанческая армия. Тактика борьбы

Участковые уполномоченные милиции, при поддержке групп содействия численностью в 15–20 человек, устраивали засады и секреты, проверяли отдельные дворы и строения. Эти группы формировались из числа партийно-советских и комсомольских активистов, они привлекались также к охране железнодорожных мостов, конвоированию арестованных, к патрулированию территории. При этом для поисков схронов и крыевок повстанцев широко использовались служебные собаки уголовного розыска.

Истребительные батальоны, которые партийные органы создавали из числа бывших партизан, демобилизованных военнослужащих, активистов, формально не подчинялись милиции, но входили в систему НКВД—МВД. К каждому батальону был прикреплен секретный сотрудник райотдела МГБ или МВД. Личные дела «ястребков» оформлялись по образцу, разработанному МВД СССР, причем особое внимание уделялось «очистке» истребительных батальонов от «нестойких и вражеских элементов», а также по усилению в них политико-воспитательной работы, по внедрению негласных осведомителей.

В борьбе с повстанцами и подпольщиками органы НКВД—НКГБ использовали различные методы и формы. Основные из них были описаны выше. Но милиция применяла и специфические.

Так, некоторых дезертиров и лиц, уклонявшихся от службы в Красной Армии, соответствующим образом «обрабатывали», заставляя предавать группы ОУН—УПА и других «нелегалов». Брали в заложники семьи «бандитов» с тем, чтобы вынудить «явиться с повинной» повстанцев, подпольщиков, дезертиров. В ходе некоторых операций по уничтожению повстанцев или подпольщиков милиционеры использовали метод живого щита (прикрытия) из числа родственников бойцов УПА.

Практиковались массовые вызовы населения в отделы НКВД—НКГБ, где людей под роспись знакомили с приказами НКВД и обращениями правительства к повстанцам. Нередки были прочесывания сел, сопровождавшиеся изъятием имущества, якобы для того, чтобы не дать возможности повстанцам использовать его. Активно проводилась «фильтрация» и «разработка» репатриантов — украинских переселенцев из Польши, с целью выявления среди них членов ОУН—УПА.

Подразделения НКВД организовывали засады с «приманкой» в виде воза с оружием (продовольствием, амуницией) и якобы небольшой охраной. Или же они специально не трогали тяжелораненых и убитых повстанцев, а приходивших за своими товарищами бойцов УПА захватывали в плен или расстреливали.

После реорганизации УПА и подполья ОУН в начале 1946 г. на произошедшие изменения активно отреагировали и репрессивно-карательные органы.

Уже 21 февраля 1946 г. на заседании Политбюро ЦК КП(б) Украины было решено: а) усилить проведение чекистско-войсковых операций в населенных пунктах и лесах; б) с учетом изменения тактики повстанцев и их частичной легализацией шире привлекать к агентурной работе местное население и актив; в) продолжить формирование истребительных батальонов из числа местных активистов, бывших военнослужащих и партизан.

Одновременно органы НКВД и милиция Украины тоже прошли через «чистку», в ходе которой избавились от лиц, совершивших преступления, от «морально разложившихся» и от тех, на которых был найден компрометирующий материал. Только в течение первых шести месяцев 1946 года 2185 человек были уволены из органов МВД УССР за преступления и аморальное поведение.

Между тем по состоянию на 1 января 1946 г. органы НКВД—МВД республики были укомплектованы лишь на 82 %. С целью уменьшения количественного и качественного некомплекта личного состава была развернута подготовка кадров для органов внутренних дел. На Украине действовали 10 спецшкол и постоянные курсы. Среди них — Всеукраинская школа НКВД СССР в Киеве, школы милиции в Одессе, Львове и Харькове, курсы милиции в Черновцах. В 1945 г. краткосрочные курсы по подготовке участковых уполномоченных для западных областей УССР закончили 605 человек, а для Закарпатской Украины — 224.

Местные партийные, советские и комсомольские органы направляли на работу в милицию лояльных к советской власти «передовых и проверенных» рабочих, служащих, колхозников. Их назначали на низовые должности рядовых милиционеров и участковых уполномоченных, которых особенно не хватало.

Как уже отмечалось, поскольку главные усилия органов внутренних дел были направлены на борьбу с ОУН—УПА, постольку борьба с уголовной преступностью отодвинулась на второй план и не была должным образом организована. Для преступников не существовало никаких границ, и они свободно действовали в относительно богатом регионе. Милицейские руководители западных областей в своих рапортах прямо указывали в качестве важнейшей причины роста преступности «импорт с востока».

В крае осело значительное количество грабителей из числа дезертиров, нелегалов и «гастролеров», а также преступных элементов, находившихся в рядах Красной Армии. Стремились «урвать свой кусок» и переселенцы (как украинцы, так и поляки), а также репатрианты (граждане, вывезенные немцами на работы, а после окончания войны возвратившиеся на родину).