Повторение прошлого (СИ)

Сколько она так его трясла и какие еще слова выкрикивала, будя жильцов в доме, о чем умоляла и кого просила, чтобы он очнулся, история об этом умалчивает, но подействовало — замерзший начал потихоньку приходить в себя и даже что-то пьяно себе под нос бормотать. Тогда она стащила его на асфальт и принялась лупить мерзавца по щекам, приводя в сознание окончательно. И ведь подействовало! Не прошло и полгода, как он открыл свои мутные глаза, помотал головой из стороны в сторону и даже попытался что-то промямлить в свое оправдание, чтобы его не лупили всякие сучки по лицу, больно ведь. И это уже было хоть чем-то, у Киры отлегло от сердца, пьяный хорек очнулся!

— Кончай драться, — взмолился он, закрываясь руками и не понимая, почему лежит на асфальте, а эта истеричка хлещет его по щекам в свое удовольствие. И почему не в машине, неужели вывалился?

— Уже… — прохрипела Кира, нанося заключительную пощечину. — Убить гада мало.

— И почему на асфальте, — он стал подниматься, — а не в машине, что случилось, я вывалился?

— Ничего не случилось, — огрызнулась она, чувствуя, что уже и сама замерзает. — Ты нажрался, замерз и проснулся уже на том свете.

— Я?! — уставился на нее новоиспеченный покойничек — Ты серьезно? Да я вообще никогда не пью, чтоб ты знала.

— Из мелкой посуды, поднимайся…

Пьяный перевернулся на живот, потом встал на четвереньки, с большим трудом пытаясь снова не въехать лицом в асфальт, и только после этого, ухватившись за грязное колесо машины, стал медленно приводить себя в вертикальное положение. Кира даже не пыталась ему помочь, а вместо этого заглянула в джип, вытащила из замка зажигания ключи, закрыла дверь и поставила автомобиль на сигнализацию. Хоть что-то ее в этом мире еще слушалось!

— Ты же мог замерзнуть, идиот! — упрекнула она алкоголика.

— И что? — поежился он. — Одним стало бы меньше на этом свете, только и всего.

— И одним больше на том! — парировала она. — Ты уже побелел, еще немного и…

— Действительно? — усмехнулся Погорел. — Сидел, сидел и вырубился, надо же, уж прости.

— Пойдем, — женщина взяла его за руку и решительно потащила за собой к подъезду. — Я уже задубела здесь с тобой, а у меня температура, кто меня пожалеет? Но только на час, понял, отогреешься и двинешь дальше на все четыре стороны, мне свежемороженые покойники под окном не нужны. — Чего уперся?

— Кир…

— У меня у самой тридцать восемь, идем.

Погорел повиновался. Если женщина тащит, то он, как истинный джентльмен из пьяного уезда просто не мог отказать даме в такой малой любезности. И пусть потом выгоняет…

— Кир, — уперся он рукой в стену. — Прости меня, но я не пойду. Дай мне, пожалуйста, ключи, надо вернуть машину Ивану, заехать домой перед работой, принять ванную, выпить чашечку…

— Пошли! — закричала она вне себя от бешенства. — Свалился же, блин, на мою голову любовничек!

И с такой силой рванула за собой в открытую дверь, что сопротивляться было уже бесполезно. Тем более из того лежачего положения, в котором он снова оказался.

Глава 21

Простила ли обиженная ему тот день рождения? Конечно, потом догнала и еще раз простила! Та же самая остановка и она, сделавшая вид, что его не заметила. Какое дрянное место, думал он. Все на этой станции через одно место.

— Все обойдется, милок, — подбодрила его дежурная по станции. — Сегодня ушла, завтра вернется. За измену в тюрьму не сажают.

— А жаль, — выдохнул он. — Если это она, то, может быть, и следовало бы. Только обознался я, вы уж извините, сам не ведал, что творю.

— Да уж поняла, что не в себе. Но только все равно так нельзя себя вести, голову терять никогда не надо. До седин дожил, а ума не нажил.

— Слушаюсь, товарищ генерал, — кивнул Погорел. — И удачи вам, не серчайте.

— Не серчаю уж, — отозвалась дежурная, — ступай. И не забывай, что генерал тебе сказал, чтобы спокойно жить, прежде всего с головой надо дружить. Белая уже вся, а все туда же, разве солидные люди в возрасте так носятся по эскалаторам, ты бы еще на крышу вагона вдогонку забрался, стал бы вообще молодцом.

— Женщина в красном, не видели? — спросил зачем-то он.

— Не видала, сынок, — старушка виновато пожала плечами, — уж не серчай.

— А с ней гад еще в белом костюме и черных очках, таких невозможно не заметить.

— Ступай, — подтолкнула она его легонько ладошкой в спину, — всех разве упомнишь, кто в подземелье спускается. Померещилось тебе, не бери в голову, ступай на свежий воздух, там из нее быстро все выветрится. И не кури, дурь еще никого до добра не доводила. У самой сын от этого помер, поэтому и тебя спасла от полиции.

— Да не курил я, бабуля, — возмутился Погорел.

— Знаем мы вас, — вздохнула она, — некурящих.