Повторение прошлого (СИ)

— Я сам себе позвонил и сообщил твоим голосом, где ты пребываешь.

— Да-а? — удивился недавний арестант. — С Канар звонок был, я вообще-то сейчас там, насколько тебе известно. — Немного подумал и добавил, что загорает на пляже.

— Молодец, — Очкарин пожал наконец протянутую руку, — что я могу еще сказать. У богатых свои причуды, каждый отрывается по-своему. Пляжному прозябанию предпочитаешь будоражащий суррогат местного разлива?

— Потом расскажу, — Погорел достал сигареты и тоже закурил. — Расскажи лучше, как тебе удалось меня так быстро вытащить?

— Позвонил кому надо наверх, тот еще кому-то еще выше, откуда звонок спустился вниз, и ты свободен. Все просто, если знаешь комбинацию цифр телефона.

— Мутно как-то все, — заметил Погорел, — ну да ладно, потом разберемся. Денег до получки не одолжишь? Тачка в кредит, потратился на отпуск, совсем на мели оказался. Мне бы тысяч тридцать или сорок рубликов на расходы.

— Понимаю, — ответил Очкарин, протягивая пять тысяч рублей одной купюрой. — Остальные могу только вечером после работы, буду в районе Тверской, давай там и пересечемся у Пушкина.

— Я с цветами приду, — кивнул Погорел, — чтоб ни у кого вообще сомнений не осталось в наших дальнейших намерениях.

— Кретин, — рассмеялся товарищ, — так ресторан называется, который больше всего иностранцы любят в нашем городе.

— Я знаю другое место, — предложил Погорел. — У Гончаровой…

— Издеваешься?

— Записывай адрес.

Очкарин записывать не стал, запомнил, после чего таки задал свой вопрос:

— Бабки кончились, морда разбита, документов нет, ментовка, блин, — дом родной… Что случилось, ты мне можешь сказать, не за пьяный, надеюсь, дебош на самолете, слава Панина покоя не дает?

— Принесешь деньги, коллега, тогда и узнаешь, — усмехнулся Погорел, легонько подталкивая того в спину в направлении черного «Мерседеса». — Вали… Да, о птичках, еще… Надеюсь, на работе ты еще никому не разнес в клювике, что я здесь?

— Обижаешь, начальник.

— На обиженных ездят.

— На тебе поедешь, как же…

В восемь вечера Погорел ждал коллегу в небольшом, но уютном ресторанчике в самом центре Москвы в районе Тверской, где все было очень дорого и сердито. Не отказывай себе ни в чем, называется, и даже когда в кармане три рубля, все равно живи по крупному. Затягивают мелочи, они как пиявки на теле, как та суета, которая снует. И даже когда не прет, вот только как во все это въехать, когда все по большому счету именно из мелочей и состоит? И зачастую очень неприятных мелочей, если не сказать конкретнее…. Коллега опаздывал, Погорел заказал бокал пива, сухариков и попросил принести пепельницу. С куревом не вышло, в ресторане уже не курили, закон о борьбе с курением вошел уже в силу, но зато без проблем можно было хрустеть сухариками, что и радовало. Он любил похрустеть под спокойную музыку. Еще пару часов назад совершенно безнадежная ситуация таковой ему уже не казалась. Распечатав пачку сигарет, он извлек из нее одну и, чиркнув привычно колесиком зажигалки, с наслаждением сделал первую затяжку, здраво рассудив, что, если даже нельзя, то ему все равно уже можно. Но не тут-то было, тут же возле столика появилась административная дама со строгим лицом и вежливо попросила его прекратить никотиновое безобразие. Можно было конечно взять за грудки и эту, чтобы и из нее тоже все спесь вытрясти, но, памятуя недавний печальный опыт на стоянке, Погорел тут же отказался от этой мысли. Он извинился, и отправил сигарету в бокал с пивом, попросив принести на замену другой. Окурок немного пошипел, злясь на такую несправедливость, и погас, приказав долго жить. Злая тетка исчезла, и он снов оказался предоставленным самому себе. Вспомнилось вдруг, как они с Кирой попали сюда минувшей зимой. И даже столик, за которым он сейчас находился, кажется, был тот же самый. Иногда так бывает, что случайности совпадают. И не удивительно, ведь после этого они довольно часто сюда наведывались, скорее всего, именно поэтому он и сейчас приехал именно сюда.