POWER

Григорий Алексеевич Силантьев, основатель и владелец АО «Аргус-ТЭК» совсем не походил на олигарха, и его образ никак не вязался с образом бизнесмена, ворочающего миллионами долларов. Внешность его была ничем ни примечательна. Он был невысоким коренастым мужчиной, даже, мужиком, мужичком, эдаким деревенским незамысловатым мужичком. Реденькая бородка, маленькие живые глазки, морщинистое лицо, лысина, несколько неуклюжая резкая походка. Он чем-то напоминал отца Настеньки из старого советского фильма «Морозко». И выглядел он старше своих неполных пятидесяти пяти лет. Лишь озорной блеск глаз отражал его энергичность и внутреннюю молодость.

– Разрешите, Григорий Алексеевич? – постучавшись и заглянув в кабинет, спросил Геннадий Стажков, начальник управления безопасности АО «Аргус-ТЭК».

– Конечно, конечно, что ты там топчешься, как в первый раз. – Силантьев вскочил со своего места и бросился здороваться со Стажковым. – Присаживайся. Ну, как дела?

– Пока ничего выяснить не удалось, вероятно, не было…

– Да я о твоих делах, – перебил Силантьев. – О наших мы изо дня в день говорим. У тебя как дела?

– А, простите, Григорий Алексеевич, всё путем. Работаем. Сын, вот, школу заканчивает. К армии готовится.

– Да ты что! Сам?

– Сам. Хочу стать настоящим мужчиной, говорит. После службы собирается в военное училище поступать, или в ФСБ.

– Удивительно! Есть у нас ещё молодежь, которая не бегает от армии.

– Есть, есть, конечно, есть. Не всем штаны протирать в офисах.

– Ну, и то хорошо. Значит, весь в отца.

– Очень на это надеюсь.

– Моя красавица ещё в институте учится. Да. – Силантьев задумался. – Ну, да ладно. Теперь можно и о делах. Может, чаю?

– Спасибо, Григорий Алексеевич. Лучше о делах.

– Ну, давай. Что у тебя?

– Если коротко, то все тихо.

– Замечательно. И всё? Нет ничего?

– Абсолютно ничего нет. Мои люди проверили всё и всех, по всем подразделениям организации. Под контролем вся коммуникация, все внешние контакты. То же можно сказать и о «Самсоне». Действовали деликатно, не вызывая никаких вопросов. Всё в рамках ваших с ними договоренностей о преддоговорной работе. Что касается самого «Драккарта», то никаких движений, ни финансовых, ни организационных, ни каких либо ещё замечено не было. Всё по закону, разумеется.

– Угу, так, значит. – Силантьев задумался. – О твоем доверии источникам я спрашивать не стану. Ничего, значит, ничего. Что это может означать по твоему мнению? Я готов услышать самое фантастическое предположение.

– Самое фантастическое предположение заключается в том, что Громов решил отказаться от сделки.

– Это настолько сказочная версия, что её я принимать не стану. Ещё?

– У Громова нет возможности перебить сделку законным путем, – нерешительно проговорил Стажков, – значит, раз вы говорите, от сделки он не откажется, он будет искать другие пути…

– Незаконные, – закончил Силантьев. – Логично.

– Мы готовы. Но на настоящий момент «Драккартом» ничего не предпринимается.

– Это я уже понял. По нашим другим делам, текущим, исполненным и перспективным проектам есть конфликтные ситуации или нюансы, пусть самые незначительные? Самые скрытные?

– Обижаете, Григорий Алексеевич, всё под контролем. Не к чему придраться.

– Хорошо. Это всё хорошо. Признаться, это меня беспокоит. Я бы не сказал, что хорошо знаю Громова, особенно лично, но, если верить тому, что о нём говорят, он никогда не проигрывает, он просто не умеет проигрывать. Он всегда берёт то, что ему нужно, и делает это любой ценой. И мне хотелось бы знать какой ценой он намеревается отвоевать у меня «Самсон».

– А почему вы так поздно вступили в переговоры с «Самсоном», если знали, что Громов там обо всём договаривается.

– Именно поэтому и вступил так поздно. Я знаю, что у него не хватил времени для манёвра, а активов у него нет, и перебить он меня не сможет, даже если беспрецедентно увеличит ставку. И жертвовать настоящим бизнесом он не станет. А мне очень нужен «Самсон». А вот ему он не нужен.

– Отступится?

– Нет, нет, вряд ли. Что у него в голове? С одной стороны, он не мальчишка, чтобы подумать о том, что я ему мщу за то, что в свое время он увел у меня ГОК. Да и я не ребенок, чтобы мстить ему за это. Бизнес, нечего личного. С другой стороны, он азартен… Но мне действительно очень нужен «Самсон», нам нужен «Самсон». Что ты так на меня смотришь?

– Простите, Григорий Алексеевич, мне на мгновение показалось, что дело не только в «Самсоне».

Силантьев улыбнулся. Поднявшись с кресла, он дважды прошелся по кабинету, кивая головой, словно собираясь начать говорить, после чего сел обратно.