Поздняя греческая проза

40. Услышав это имя, Афинагор сказал себе: — По словам Тарсии, ее отца тоже звали Аполлонием. — Афинагору указали дорогу, и он спустился к Аполлонию; увидев, что тот лежит во тьме с косматой бородой, всклокоченными и немытыми волосами, Афинагор тихо сказал: — Здравствуй, Аполлоний. — Думая, что кто-то из людей ослушался его приказа, Аполлоний поднял исполненное гневом лицо, но, увидев перед собой незнакомого человека, притом благородного и одетого красиво и богато, в молчании скрыл свой гнев. Тогда Афинагор, правитель Митилены, обратился к нему: — Я знаю, ты удивлен, что я называю тебя по имени. Знай, что я правитель этого государства. — Не получив от Аполлония никакого ответа, он продолжал: — Я спустился к берегу посмотреть на суда и среди всех кораблей заметил твой, красивый и хорошо оснащенный; когда я проходил, твои люди пригласили меня на корабль. Я пришел и с удовольствием принял участие в их пиршестве, во время которого спросил о владельце корабля. Моряки рассказали, что ты в глубокой скорби. Теперь я и сам это вижу. Но исполни просьбу, с которой я пришел к тебе, выйди теперь из мрака на свет и хоть немного побудь с нами на пиру. Я надеюсь, что бог после столь великого горя дарует тебе еще большее счастье. — Но Аполлоний, истомленный скорбью, поднял голову и сказал: — Кто бы ты ни был, незнакомец, возляг и пируй с моими и с твоими людьми. Я же настолько измучен своими несчастиями, что мне не хочется не только пировать, но и жить. — Смущенный Афинагор ушел из трюма, вернулся на палубу, возлег за столом и сказал: — Я не смог уговорить вашего господина выйти на свет. Что же еще можно сделать, чтобы отвратить его от намерения умереть? Мне пришла хорошая мысль; беги-ка, мальчик, к своднику и скажи, чтобы прислал ко мне Тарсию. — Когда раб пришел и передал это поручение, сводник не посмел ослушаться; хоть и нехотя, против воли, он отпустил Тарсию. Когда Афинагор увидел, что девушка приблизилась к кораблю, он обратился к ней с такой речью: — Иди, госпожа, сюда; здесь есть нужда в твоем искусстве; утешь владельца этого корабля и этих людей; убеди сидящего во тьме выслушать утешения; уговори оплакивающего супругу и дочь выйти на свет. Это поистине дело благочестия, за которое господь дарит людей своими милостями[386]. Ступай же к этому человеку и убеди его выйти. Может быть, богу угодно, чтобы он благодаря нам остался в живых. Если ты сумеешь это сделать, я через тридцать дней выкуплю тебя у сводника, чтобы ты могла всецело предаться соблюдению данного тобой обета целомудрия, и дам тебе, кроме того, десять сестерциев золота. — Выслушав эти слова, девушка тотчас спустилась в трюм к Аполлонию и тихим голосом приветствовала его: — Здравствуй, кто бы ты ни был, и радуйся! Ибо утешить тебя пришла не порочная женщина, а целомудренная девушка, которая среди тяжких испытаний хранит свою невинность и чистоту.

41. Проговорив это, она приятным голосом стала петь:

Вечно по грязи хожу, но ее словно вовсе не вижу,
Розе подобна в шипах, что в неведенье колет шипами.
Силой пираты меня увезли, угрожая оружьем,
Продали своднику, я же и здесь чистоту сохраняю.
Только не ведать бы мне по отцу и по матери скорби?
Лишь одного я хочу: чтобы знал мой отец, где я ныне.
Царского рода дитя, порожденье я предков знатнейших,
Ныне в презренье живу, веселюсь по чужому приказу.
Ты ж свои слезы сдержи, горькой скорби предел полагая,
Взор свой и дух обрати к небесам и сверкающим звездам!
Внемлет молитве господь, всего сущего мудрый создатель,
Скорби великой твоей не позволит он тщетной остаться!