Поздние ленинградцы. От застоя до перестройки

Андрей Константинов: «По большому счету психотип элитной проститутки, которая в дорогом кабаке сидела, не очень отличался от проститутки классом ниже. У них у всех одна история… Вот, значит, я в принципе девушка хорошая, если бы не сложные жизненные обстоятельства… Вот они как раз практически через одну были агентессами оформлены».

Александр Дементьев: «Относительно проституток, все они, конечно, состояли на учетах. Невозможно было просто так прийти и работать в гостинице „Интурист” при двойном-тройном контроле за посещением этих мест. Естественно, все они, так или иначе, вынуждены сотрудничать и с Комитетом государственной безопасности, и с органами внутренних дел. Как правило, это были женщины, побитые жизнью, очень жесткие, хорошо знающие, чего они хотят, без каких-либо иллюзий, достаточно циничные. Их было немного, ну, может быть, сотня, может, полторы, довольно замкнутый мир. В ресторанах они вели себя тихо, как правило, их мечтой было попасть в валютный бар, тихо сидеть и познакомиться с кем-либо из иностранцев».

Советский человек обучен поведению на работе, в гостях, на партсобрании. А вот в ресторане можно давать взятки, приставать к незнакомкам, заказывать белогвардейские песни и кидаться деньгами. Демонстрировать полную разнузданность, нарушение всех и всяческих приличий. Власть относилась к ресторанам настороженно: здесь легковерных граждан вербуют шпионы, здесь напиваются темные личности. С другой стороны, ресторанная касса пополняет госбюджет. Да и сами советские партработники не прочь посидеть за ресторанным столиком.

В результате на ресторанные безобразия власть смотрит сквозь пальцы. Главная поговорка: «Чтоб тебе жить на одну зарплату». Миллионы людей зарабатывают деньги помимо государственной службы: стоматологи, репетиторы, фарцовщики, шабашники… Потратить эти деньги непросто. В ресторане ленинградец преображается. И публика, и персонал ведут себя здесь как герои советских фильмов про разгул нэпа или загнивающий Запад. В ресторане человек становится, как говорится, морально и идеологически нестойким. Здесь есть свои правила игры, и игра эта предполагает риск, ловкость, отвагу. Ресторан – антимир.

Лев Щеглов: «Это не пафос богатых людей, это не сценарий гурмана, который пришел в ресторан вкусить то, что он не может у себя дома сделать, это не деловая беседа. Вот я перечисляю то, что сейчас кажется почти нормой для ресторанов. Первое – прорваться. Второе – выпивать и душевно со своими беседовать. И третье – избежать внешней опасности: обсчет и хамство официанта, удар сбоку с того столика, куда ты неправильно посмотрел и не ту реплику допустил. Всё это на фоне разудалой и разухабистой музыки и таких потных разгоряченных лиц».

Евгений Вышенков: «Мне кажется, что человеку, даже честному, было не уютно в этом мире. И он, если заходил в эти рестораны, то и выходил оттуда побыстрее».