Поздний экспресс

Молчание многоточием ощутимо повисает в воздухе, словно бы концентрируясь, и холодными каплями падает за шиворот.

– Зачем ты приехала?

Он удивительно спокоен. Надежда окинула его внимательным взглядом, пытаясь понять, что скрывается за этой холодностью. Ее сбивает с толку новый вид Вика, он стал более взрослым, что ли… И он ей нравится – такой.

– Кое-что узнать хочу.

Он удивлен, но пытается не показать виду. Лишь плечом как-то странно дергает, засовывая руки в карманы джинсов.

– Ну… спрашивай.

Надя тоже сунула руки в карманы своих джинсов. Она много раз прокручивала в голове их встречу. Но сейчас чувствует его отчуждение, поэтому растеряна.

– Вик, почему ты уехал?

Он снова дергает плечом.

– Как почему? Предложили интересную работу. Перспективы. Здесь, в Кремниевой долине Мекка всех айтишников.

– Работа? И всё? В этом причина?

Он отводит взгляд. И отвечает негромко:

– Да.

– А я? Я не заслужила даже «до свидания» от гениального господина Баженова? – В голосе Нади слышаться истеричные нотки, те самые, от которых предостерегала мать. Но она уже от волнения плохо контролирует свои эмоции. Пусть отвечает. Пусть объяснится!

А он отвечает, но после паузы и неожиданно:

– Надя… отпусти меня.

– Отпустить? – растерялась она. – Ты о чем?

Вик смешался. Он думал о Надежде постоянно, она не покидала его мысли, он видел ее во сне. И вот она здесь – бледная, нервная, без косметики, уставшая. Нет, это невозможно! Зачем она приехала? Успокоить уязвленную гордость? Наказать непокорного, осмелившегося от нее сбежать?

– Пожалуйста, Надя. Я прошу тебя. Я же не нужен тебе. Давай больше не будем встречаться.

– Ты сам понимаешь, о чем говоришь?

– Понимаю, – кивает Вик невесело. – Прекрасно понимаю. Зачем я тебе? У тебя таких много…

– Что?

– Надь, мы оба это знаем. – Выяснять отношения всегда больно, но надо. Иначе нельзя, никак. – Я для тебя просто один из… – Он замолчал. Как же это трудно! – Тебе же неважно…

– Неважно что?

– У тебя были, есть и… будут другие парни, – произносит он тихо, но твердо. – Зачем тебе именно я? Я понимаю, что задел твою гордость, когда уехал. Но так было нужно. Дай мне уйти, пожалуйста. Я не могу так…

– Витя… – Голос у Нади сорвался. – Ты что такое говоришь? По-твоему, я только и делаю, что прыгаю от парня к парню, из одной койки в другую?

– Я тебя не осуждаю. Это твоя жизнь, ты вольна…

– Так, стоп! – повысила Надя голос. – Значит, ты думаешь, что я шалава? Что мне без разницы когда и с кем, так?

– Я этого не говорил!

– Неужели? Ты именно это и сказал! Или я ослышалась? Значит, по-твоему, я дешёвка?

Лицо Виктора пошло красными пятнами.

– Слушай, правда, у каждого своя жизнь. Ты очень привлекательная, и ты имеешь право…

– Ты считаешь меня шлюхой! Неплохо…

– Нет же!

– Тогда я не понимаю! Какого рожна ты считаешь, что я меняю парней как перчатки? Что у меня каждый день в постели новый… – У нее пресекается голос.

– Слушай, я не думаю, что у меня есть право тебя осуждать, правда…

Она резко поднимает руку, призывая его к молчанию. И он подчиняется, настороженно глядя на нее.

Надя вздыхает глубоко, проводит ладонями по лицу. А потом нарочито спокойно и негромко цедит сквозь зубы:

– Трое.

– Что? Я не понял…

– До тебя было трое. Тех, с кем у меня были отношения. Легионы мужиков, якобы прошедших через мою постель, гнездятся только в твоем больном воображении. Как тебе это только в голову пришло? Их было трое. Трое!

– Я не…

Надя не слушает его. Она проходит в комнату и садится в кресло.

– Не веришь? Мне плевать! Мне плевать на твое мнение, плевать на то, веришь ты мне или нет! – Она говорит громко, почти кричит. Надо успокоиться! – Вик, я же… Ты что, правда, считаешь, что я дарила любовь каждому, кто домогался меня? Это смешно! Это не… Меня не так воспитывали, если хочешь знать! У меня есть самоуважение, чувство собственного достоинства и разборчивость, в конце концов! Вокруг парней много, тут ты прав. Много, очень много. И мне нравится быть в центре внимания, я врать не буду. Но это же нормально для женщины, чтобы она нравилась! Но позволять каждому… Существует обыкновенная брезгливость, понимаешь? Я же не проститутка!

– Надя, подожди. Я не…

– Не перебивай. Я тебе всё скажу! Мне по фигу, что ты обо мне вообразил! Я не собираюсь оправдываться, было бы перед кем! Я оргазм-то в первый раз в жизни испытала… пару месяцев назад. Догадаешься, с кем?

Вик попытался что-то сказать, но она его снова перебила.

– Я раньше… до тебя… всегда терпела только… скорее бы кончилось. Всегда… старалась избегать этого… по возможности. Странно, да? Для той, которую ты считаешь такой… многоопытной. А мне не нравилось! Пришлось научиться притворяться, что мне хорошо. Чтобы не лезли лишний раз, чтобы быстрее отстали, – усмехнулась горько. – Могу сдавать экзамен по имитации оргазма. Хотя… в реальности всё было по-другому. Гораздо… гораздо… не знаю! Иначе.

– Надя, послушай…