Поздний гость. Стихотворения и поэмы

Да, плоть Адама из рыжей глины,
Земли и крови глубокий вздох, —
Я лягу грудью на дно долины
Молчать и слушать, как зреет мох.

В тугом наплыве прижать ладони

К прогретой солнцем живой земле
И плавить сердце в крутом разгоне
От плеч до горла и до колен.

И взмоет радость сырого гнева,

Загнется дыбом немая кость, —
И рядом ляжет покорно Ева
Вместить всей плотью любовь и злость.

Когда же к новой весне в долину

Сойдутся звери на дым жилья —
Я покажу им со смехом сына,
С таким же рыжим лицом, как я.

* * *

Что делать мне с моей тяжелой кровью,
Чью плоть еще угрюмо раздавить?
Душа моя, в страданьи и любви
Ты с каждым днем всё жестче и суровей.

Не сердца ход под выгнутым ребром —

Протяжный крик и мускулов разрывы, —
В сухой зрачок медлительно и криво
Скользит луна багровым топором.

В исходе ночь. Размеренней и глубже,

Как беглый зверь, туманами дышу, —
Ты на заре к степному шалашу
Придешь назвать меня покорно мужем.

Еще один нетронутый удел

Перепашу для горестного сева, —
И хлынет вспять, без радости и гнева,
Слепая кровь, тяжелая от дел.

* * *

Борису Бродскому

Я вырезал его из дуба,
В широкий нос продел кольцо, —
И медленно, сырой и грубый,
Он повернул ко мне лицо.

Зеленой медью и железом,

При дымном свете фитиля,
Я приковал его над срезом
Передней части корабля.

Когда же по холодным тросам

Скользнула влажная заря, —
Я приказал моим матросам
Поднять в молчаньи якоря.

И за кормой, где след широкий

Белел над шаткой глубиной,
Все измерения и сроки
Распались выгнутой волной.

В немых столетьях неизменный,

Безмолвно идол с высоты
Глядел, как брызгами и пеной
Века дробились о борты.

Но в пору бурь, когда великий

Сбор смерть трубила в черный рог, —
Гремел цепями огнеликий,
Преображенной бурей, бог.

* * *

Ты рада горькому куску
Неповторимого обмана,
Но эту жесткую тоску
Я перекладывать не стану.

Не эти плечи понесут

Тяжелый груз звериной доли, —
Но хрупкий девичий сосуд
Уже мутнеет поневоле.

И разве можно пережить

Все эти отсветы и тени,
Когда от правды и от лжи
Мои сгибаются колени?

Когда дорожная клюка

Сама собой шаги торопит
И неглубокая река,
Как океан, следы затопит.

* * *