Поздний расцвет. Как взрослым добиться успеха в мире, одержимом ранним развитием

Средства массовой информации заставляют нас сравнивать формы своего тела, половую жизнь, брак, дом, машину, семью и место, где мы живем, с недостижимым телевизионным идеалом. Нас вынуждают рассматривать обычную или даже скучную реальную жизнь в контексте тщательно отобранных событий удивительной, прекрасной чужой жизни, жизни людей, которых мы знаем! Те, кто избавился от наркозависимости, говорят: не сравнивай свой внутренний мир с внешностью других людей. Это хороший совет, но ему почти невозможно следовать из-за влияния средств массовой информации.

Почему? Мы же обладаем свободой воли, не так ли? Чтобы понять, почему стремление соответствовать ограничивает ее, давайте рассмотрим то, что называют социальными нормами.

* * *

В обществе действуют негласные правила, или социальные нормы (16). Они регламентируют отношения между людьми и помогают им направлять свои действия. Они ложатся в основу всего: языка, общения, приготовления пищи, любви, секса, брака и представления о материальных благах. На них основаны внешне естественные поступки. Например, когда вы открываете дверь перед пожилым человеком или уступаете место в транспорте инвалиду. Социальные нормы даже влияют на наши предпочтения: музыку, которую мы любим слушать, книги и политические взгляды.

На самом деле, невозможно представить себе человеческое общество без социальных норм. Они нужны, чтобы направлять человеческое поведение, обеспечивать порядок и предсказуемость в отношениях и действиях.

Представление о нормах необходимо для понимания явления, которое ученые называют «нормативным социальным влиянием», объясняющим почти универсальное человеческое качество – стремление к конформизму.

Колоссальная сила нормативного социального влияния происходит именно из нашей потребности быть принятыми в обществе. В конце концов, люди – социальные существа, в нас велика потребность принадлежать к какой-то группе и быть принятыми в ней. Нам нужны прочные связи с другими членами общества. Это значит, что обычно мы действуем и думаем так же, как члены нашей семьи и близкие нам люди.

Какой же силой обладает нормативное влияние? Давайте посмотрим.

Представьте, что вас попросили принять участие в психологическом эксперименте (17). В назначенный день вы и семеро других участников приходите в лабораторию. Вас сажают за стол в маленькой комнате.

Приходит ученый и говорит, что сегодня он собирается изучать зрительное восприятие. Он кладет перед вами две карточки. На той, что слева, изображена одна вертикальная линия. Карточка справа содержит рисунок из трех линий различной длины. Вместе две карточки выглядят примерно так:

Потом ученый просит каждого из вас по очереди выбрать из трех линий справа ту, которая совпадает по длине с линией на левой карточке. Вы, естественно, не в курсе, что остальные участники – подставные лица и действуют заодно с ученым. Их действия определены протоколом эксперимента. Вы – единственный настоящий объект исследования.

Задание повторяется несколько раз с разными карточками. В некоторых случаях другие участники, которые высказываются перед вами, единодушно выбирают неподходящую линию. Совершенно очевидно, что они ошиблись, но все эти люди дали один и тот же ответ. Согласитесь ли вы с мнением большинства? Или доверяете своим глазам?

Ответ вас весьма удивит.

Исследователь в области социальной психологии Соломон Аш придумал этот эксперимент, ставший теперь классическим, в 1951 году. Если участник давал неверный ответ, это означало, что он поддался давлению группы. Аш провел эксперимент с участием пятидесяти студентов колледжа Суотмор. Каждый настоящий участник садился за стол с пятью или семью «подставными». Всего было проведено восемнадцать серий эксперимента. Подставные лица давали неверные ответы в двенадцати таких сериях. Результат потряс даже самого Аша. В двенадцати сериях с неправильными ответами, 75 % настоящих участников дали неверный ответ, такой же, как и остальные члены группы.

Почему люди с такой готовностью принимают заведомо неверный вариант? Когда участников спросили об этом, некоторые из них сказали, что они действительно верили в правильность ответа остальных членов группы. Однако большинство признали, что видели ошибку, но согласились с мнением остальных из страха показаться «особенными». Они хотели быть принятыми и избежать неодобрения. Другие ученые повторили этот эксперимент (18). Оказалось, что уровень конформизма еще выше, чем у Аша, – целых 80 %.

Вот вам сила нормативного социального влияния.

Затем ученых заинтересовала степень, до которой социальные нормы будут влиять на человеческое поведение. Когда мы смеемся над шуткой, не особенно смешной, или даем неверный ответ, чтобы продемонстрировать солидарность с группой, или решаем, что вегетарианство – это правильно, хотя обожаем гамбургеры, то можем ли мы сказать, насколько наше поведение обусловлено социальным влиянием, а насколько – собственным выбором или свободой воли?