Пожалуйста, позаботься о маме

Через неделю после нашей встречи мысли о твоей семье не выходили у меня из головы, и я, прихватив с собой немного морских водорослей, пришла к твоему дому, но жены твоей в комнате не оказалось, один лишь новорожденный младенец. Ты рассказал, что после родов твоя жена три дня металась в жару, а затем покинула этот мир. Она недоедала и была так истощена, что не смогла перенести роды. Твоя слепая мать сидела на ветхом крылечке, и я не смогла тогда понять, осознает ли она, что происходит. И еще здесь был трехлетний ребенок. Думаю, мужчина у твоей постели мог оказаться как раз тем самым трехлетним ребенком, а не новорожденным младенцем, которого я принимала у твоей жены.

Не знаю, кем я была для тебя, но ты стал для меня другом на всю жизнь. И кто бы мог подумать, что мы станем дружить все эти годы? В нашу первую встречу ты заставил меня почувствовать ужасную тоску и отчаяние, украв тазик с мукой, который я несла, чтобы накормить своих детей. Наши дети не поняли бы нас. Им было гораздо легче осознать, что сотни тысяч людей погибли на войне, чем понять нас с тобой.

И хотя я знала, что твоя жена умерла, я не смогла тогда просто так уйти и потому замочила в воде морские водоросли, которые принесла с собой. Я приготовила тесто из остатков муки и сварила суп с клецками и морскими водорослями. Я поставила на стол по миске для каждого члена семьи и уже собралась уходить, но на прощание решила приложить младенца к своей груди. В то время у меня не хватало молока для родной дочери. А ты ходил по деревне с младенцем на руках, и некоторые женщины соглашались покормить его грудным молоком. Иногда жизнь отличается удивительной хрупкостью, но порой пугающе и непостижимо устойчива ко всякого рода испытаниям. Моя старшая дочь говорит, что, когда трактор сминает и уничтожает сорную траву в поле, сорняки льнут к гусеницам трактора и рассыпают семена, чтобы посеять новую жизнь даже в момент своего уничтожения. Твой ребенок, похоже, с рождения усвоил эту истину. Он сосал мое молоко с таким усердием, что мне начинало казаться, что он вот-вот высосет из меня все соки, и я даже слегка хлопнула его по спине, на которой еще сохранились красные полосы после родов. Когда это не помогло, мне пришлось силой оттянуть его от груди. Младенец, потерявший мать сразу после рождения, не хотел отпускать сосок. Я положила ребенка на кровать и повернулась, чтобы уйти, и в этот момент ты спросил, как меня зовут. С момента моего замужества ты был первым мужчиной, который хотел узнать мое имя. Внезапно смутившись, я опустила голову.

— Пак Соньо.

И тогда ты рассмеялся. Не знаю, что на меня нашло, наверное, я просто хотела, чтобы ты еще раз рассмеялся. И хотя ты не спрашивал меня об этом, я рассказала, что мою старшую сестру звали Тайньо, что означает «большая девочка». Нас зовут — Большая Девочка и Маленькая Девочка. И ты снова рассмеялся. А затем сказал, что тебя зовут Ёнгу, а твоего старшего брата звали Кумгу. Твой отец дал сыновьям имена, в которых были слова «серебро» и «золото», с надеждой, что дети заработают много денег и будут жить в достатке. Отец называл тебя Серебряной Шкатулкой, а брата — Золотой Шкатулкой. И возможно, именно поэтому твой брат, Золотая Шкатулка, жил немного лучше, чем ты, братец Серебряная Шкатулка. На этот раз рассмеялась я. А ты засмеялся в ответ. Ты всегда выглядел намного привлекательнее, когда смеялся. Поэтому не надо так хмуриться перед врачом, просто улыбайся. Эта улыбка ничего не будет тебе стоить.

* * *

Пока твоему ребенку не исполнилось три недели, я раз в день приходила в ваш дом и кормила малыша грудью. Иногда рано поутру, а когда и посреди ночи. Была ли я тебе в тягость? Тогда я больше ничем не могла тебе помочь, тридцать лет спустя я сама, оказавшись в трудной ситуации, пришла к тебе. Думаю, я начала приходить к тебе после того, что произошло с Куном. Я тогда просто не хотела жить. Мне казалось, что легче умереть, чем терпеть то, что на меня навалилось. С другими у меня ничего не выходило, и лишь ты не стал задавать лишних вопросов. Ты сказал, что время лечит любые раны. Мне просто надо жить дальше и спокойно заниматься тем же, чем и прежде. Если бы не ты, не знаю, как бы я справилась, тогда я была просто вне себя от горя. И это ты помог мне похоронить моего четвертого, мертворожденного ребенка в горах. И теперь, когда я вспоминаю об этом, меня вдруг осеняет: неужели ты переехал в Комсо, потому что я вконец доконала тебя своими проблемами? Ты был не из тех, кому нравилось жить на побережье и рыбачить. Ты возделывал землю и выращивал растения. У тебя не было своей земли, и потому ты возделывал чужую землю. Когда ты переехал в Комсо, мне следовало догадаться, что тебе просто пришлось нелегко со мной. Теперь я понимаю, что просто измучила тебя.