Пожалуйста, только живи!

Офицер слушал его, делая какие-то пометки в блокноте. Изредка задавал короткие вопросы, когда что-то было ему непонятно. Лицо его оставалось бесстрастным, и Марат, как ни силился, не мог вычислить по глазам полковника, в его ли пользу сработала его откровенность. Когда наконец он замолчал, полковник коротко кивнул, а затем произнес:

– Решение о зачислении или незачислении в легион принимает комиссия из четырех человек – главный медик, офицер безопасности, кадровик и армейский психолог. Результат тебе объявят завтра. Свободен.

Марат кивнул и поднялся со стула.

За дверью к нему тут же подскочил Витек:

– Ну че? Ну че? Ты правду ему рассказал? Во дебил! А если это все гонево, если они тебя не примут и в Россию выдадут? А?

– Отвали! – сквозь зубы процедил Марат.

Он и сам не знал, правильно ли сделал, что откровенно все рассказал офицеру безопасности. В тот момент ему показалось, что это – единственный выход. Теперь же он ни в чем не был уверен.

На комиссию вызывали по одному. Все сорок человек, успевшие уже кое-как сродниться за эти две недели, выстроились в коридоре. Каждого по очереди приглашали в кабинет, где сообщали вердикт – принят, временно не годен, не годен вообще. Витек нервно переминался с ноги на ногу.

– Мне домой никак нельзя, – торопливо говорил он Марату. – Я должен там одному… Я вернусь, он меня из-под земли достанет. Попишет, честное слово. Лучше уж тут.

Когда очередь дошла до него, Марат быстро сказал ему в спину:

– Удачи! – Все-таки этот парень за эти недели был единственным, с кем он общался.

Витек вернулся в коридор через десять минут. Лицо его побелело, и шрам на переносице выступил ярче, светился красной полосой.

– Не приняли, – бросил сквозь зубы он. – Суки! Че делать-то теперь, Марат, а?

Марат не успел ничего ответить, легионер в форме кивнул ему головой, приглашая в кабинет.

Комиссия из четырех человек сидела за длинным столом. Марат узнал офицера безопасности, поляка, с которым беседовал. Остальные лица тоже были ему знакомы. Впрочем, за эти две недели он видел столько новых лиц, что в голове уже начало путаться. Они переговаривались о чем-то по-французски. Затем на ноги поднялся офицер безопасности и обратился к Марату:

– Поздравляю, вы прошли отборочные испытания и приняты. По завершении комиссии вам выдадут обмундирование. Затем, вместе с другими отобранными кандидатами, вы принесете присягу в Зале Славы и подпишете свой контракт. Вы хотите взять новое имя?

Кабинет завертелся перед глазами. Простые выкрашенные светлой краской стены, фотографии в рамках, тяжелые шторы на окнах. «Вы приняты, – застучало в голове. – Это – все. Другая жизнь, другое имя». Только сейчас Марат осознал, что все это время подсознательно надеялся, что его не примут. Что он вернется в Россию, домой, к Рите… Лишь бы быть рядом, пусть всего несколько дней. «Маргарита, Рита, Маруся… Я прощаюсь с тобой. Как ты хотела…»

Он на секунду прикрыл глаза, досчитал до трех, глубоко вдохнул воздух.

– Хотите взять новое имя? – повторил полковник.

«У нас с тобой имена почти одинаковые. Мар и Мар – может, это судьба?»

– Марк, – твердо произнес он. – Марк.

Том второй

Часть III

1

Казино называлось «Фортуна». Разноцветные буквы сияли над входом, сверкающим каскадом электрических брызг сбегая в темноту. Это заведение открылось в центре Москвы только недавно и было в этом сезоне самым модным местом.

Левка затащил сюда Риту, получив гонорар за макияж, сделанный им для клипа какой-то юной восходящей звезды, которую богатый папик жаждал протащить на небосклон отечественного шоу-бизнеса. Левка, только недавно окончивший ВГИК, успел уже приобрести некоторую известность в качестве художника по гриму, про золотые руки которого в приближенных к искусству кругах ходили приятные слухи. Левка получал достаточно много деловых предложений, но, продолжая мечтать о большом искусстве, эту работу считал поденщиной и гонорары от нее предпочитал спускать легко и весело, чтобы, как он сам говорил, не удариться в мещанскую практичность.

На этот раз он притащил Риту в это новомодное казино, и теперь девушка с интересом рассматривала просторный зал, по стенам которого метались разноцветные блики. В черно-зеркальном потолке отражался свет множества светильников. По задрапированному темно-пурпурным бархатом полу передвигались туда и сюда разодетые посетители. За барной стойкой ловкие бармены смешивали коктейли, временами, красуясь, подкидывали бутылки и жонглировали тонкостенными стаканами. По залу сновали вышколенные официантки в узких темных платьях, разнося напитки и яства. С правой стороны расположились, помигивая многочисленными кнопками и освещенными экранами, игровые автоматы. Слева, в глубине, играли в рулетку. Рите видно было, как крупье, в крахмальной белой рубашке и красном жилете, отточенным движением пускал шарик вскачь.