Пожар Латинского проспекта. Часть 2

– Колени, когда подставляем бедро, полусогнуты внутрь – вот, как будто, держите ими мячик… И когда бедро подставили – партнёры! – вот тут вы должны сообщить движением рук – вот этим, почти незаметным со стороны, некий импульс партнёрше! Дёрнуть её – и тотчас на место возвратить. Вы передаёте ей свою энергию, вашу внутреннюю экспрессию!

Дёрнуть – и на место возвратить. Как это: «Увести чужую жену несложно, сложно вернуть её обратно».

– Вот эта вот, видишь, – шепнул я в паузе, только что экспрессию свою сообщив, Любе. – Какая-то торговка семечками, скажи!

– Ну, – чуть склонила голову набок Любаша. – Мамы разные нужны!

И, исподволь оценивающе оглядев сквозь зеркальное отражение вторничную мою партнёршу, заметила с некоторой, как показалось, долей зависти:

– Но туфли у неё бальные.

Вот эти вот, что ли, чуть не детские, блестящие босоножки, только что на каблуке?!

– Хорошо! Теперь смотрим следующие пять шагов!.. Давайте встанем партнёры на партнёрш!.. Вставайте тут рядом со мной, не стесняйтесь!

И он увёл зардевшуюся Любу по правую свою руку…

Мы дотанцевали программу занятия до конца – пока круглые часы, идущие своей минутной стрелкой в обратную сторону, не показали пяти минут восьмого (значит, было без пяти семь).

– Подожди минуточку, – упредила Люба мой широкий распах двери пред ней. – Татьяна, а что, вы говорите, надо для регистрации и участия в турнире?

– Ксерокопия первой страницы паспорта, квитанция об уплате пошлины на все сборы турнира – там что-то около ста тридцати семи рублей с человека. Ну и – если захотите – после турнира возвращаемся сюда, на вечеринку, это по четыреста рублей с человека: на шампанское и торты.

– Всем пока! – Это вторничная партнёрша, по-свойски весело махнув рукой и Татьяне, и Любе – как будто была с ней сто лет знакома! – на ходу ущипнула мой далеко не могучий торс в распахе куртки.

Шуруй себе мимо!

А Люба лишь улыбнулась ей вслед радушно.

* * *

– Вот видишь – ты уже и один ходишь, а раньше говорил: «Без тебя – никуда!» – улыбалась она.

Ленинский проспект горел всеми цветами неоново-электрического спектра.

– Я так понимаю, что на турнир ты всё-таки пойдёшь?

– Мы, – задорно поправила Люба, – пойдём! А как ты хотел: назвался груздем – полезай в кузов!

– Да я ж не против!.. Единственное, что – партнёр тебе никудышный попался.

– Но-ормальный! Ты посмотри, как день ото дня у тебя всё лучше получается! Думаешь, я не вижу, как ты стараешься! А до турнира ещё почти месяц!..

– Ну, вообще-то, да! – воспрянул было духом я. – Если в жизни сейчас, как су-урьёзные люди говорят, не потеряюсь, то уж в ногах, наверное, не запутаюсь.

– Но ведь, кажется, – очень осторожно начала Люба, – в твоей жизни сейчас всё нормально… Татьяна говорила, что вы собираетесь на будущий год в церкви венчаться… Что хотите ребёнка ещё одного – девочку.

– Ну да, всё, вроде, так, да только теперь я… Тебя…

– Не надо, Алексей! – Умоляюще сдвинув брови, она упреж-дающе подняла ладонь в чёрной перчатке. Точно, как учил Артём, должна обозначать партнёру партнёрша опасность столкновения сзади, – Я всё знаю!

«Хорошо, – «сдулся» я про себя вслед за Мишей Ушаковским, – что мы оба об этом знаем!»

Мы прошли немного молча.

– Да ладно… Скорей бы в море уйти – море всё спишет!

– Будешь там, где-нибудь в Рио-де-Жанейро, в белых штанах на дискотеке класс показывать, – с грустинкой, как показалось, улыбнулась она.

– Да куда там! – Я не хотел, чтобы она печалилась хоть чуть: не для того к ней был приставлен! – С кем? Без партнёрши-то своей – первой!

– Ты у меня тоже – первый партнёр…

Вот так да!

– Как, а когда ты в школе танцевала?

– Но это было давно так! Там был Дима – лучший Сергея друг. Как оказалось потом, он был тайно очень в меня влюблён.

– А чего же не признался?

– Не хотел дорогу Серёге переходить – дружба! Не смог через это переступить.

Мне оставалось лишь покачать головой – да ладно: «давно так» – так давно!

* * *

Любовь бы Гавриле в юности такую – уж он бы смог! Шаги основные, не спотыкаясь, проходить.

Ты видела, как всё с твоим приходом озарилось?
Артём на радостях рукою – правою! – к себе пригрел.
Каким там снобам значимым такое снилось?
Нести, напастям вопреки, в мир этот счастье – твой удел!

Вот так вот! И шелуху чтоб строго в урну сплёвывали!

* * *

– Слушай, Тань, а что это обозначает, если особа женского пола тебя – вот так – за живот щипанёт?

– Заигрывание сексуальное – явное, причём! Нахимова, что ли?

– Да не, не! Не со мной, вообще – с другим, там, одна…

* * *

– Ну что, Гаврила, в сине море отплываешь?
– Отбываю. Пусть смоет всё за мной солёная волна,
Оставив лишь одно: «Сама всё знаешь!»
– Да – знаю всё! – за горизонт кивнула вслед ему она.