Пожар Латинского проспекта

Как любил я гулять с ним по воскресным дням! Татьяна снаряжала малыша, надевая летом чуть набекрень белый берет. И едва бережно ведомая мной коляска выруливала из нашего двора, мой крепыш уже спал, вольно и безмятежно раскинувшись в своём ложе. Я катил сына, где-то внутри ясно ощущая, что именно сейчас я делаю самое в своей жизни главное и стоящее — святое! Всё прочее — только сопутствующее…

Сын быстро рос. Через три года он уже летал, как метеор, по той самой парикмахерской (они с Татьяной в одно воскресенье приехали проведать — где же я столько времени пропадаю), не на шутку взбудоражившись атмосферой ремонта: «Так, папа, что делать? Копать здесь, да? Да!» Настолько, что даже и уходить не хотел: «Ну, мам, я не хочу! Можно, я здесь с Алексеем останусь?»

А и Люба была в двухтысячном: куда ж там без неё! «По долинам и по взгорьям!..» Люба, с вечной их нахимовской неустроенностью и бедностью — тогда. Впрочем, и мы жили не богаче. Но были счастливы — все. И Серёга-старший был — Люба с Сергунчиком раз у нас ночевали: шибко он чего-то забушевал. Но без него бы не было Любы… От кого, с другой стороны, они бы у нас укрывались? «Шла дивизия вперёд»!

Только вот латины там не было…

И что? Вот её только там и не хватало!

А ничего: всё равно — в тот дивный год уж не вернуться…

Я уже закончил дивную топку. Солнце ацтеков рвалось теперь изнутри остроконечными лучиками. Взошедшее в Светлую Пасху.

Затревожился мобильный телефон на перилах веранды: Таня, наверное, как обычно под вечер, домой уже меня шукает. Сегодня-то Гавриле Убогому чего-нибудь на розогрев сердца обязательно перепадёт!

Нет — высвечивался просто номер без имени. Я читал цифры — и не верил своим глазам: «Она!»

— Да!..

В трубке на миг озадачились: как это — их не узнают.

Так ведь я-то тоже номер стёр: не дрогнула рука! Чтоб не дрогнула его как-нибудь, по слабости минутной, набрать…

— Христос воскрес!..

Э-э, да она уже нахристосовалась, как видно: язык заплетался слегка.

— Ты далеко, что ли?.. Слышно плохо… Да ладно, что было — закрыли, забыли… Нет, на танцы я не вернусь, у меня сейчас школа — горячая предэкзаменаци… он-ная пора… Ну, про то, что мы с тобой больше не в паре, вся школа знает. Вся школа! Включая директрису… Угадай с трёх раз, кто рассказал!.. Да ладно — проехали… С Пасхой тебя, ещё раз! Пока, пока!

Бог вознаградил меня за сегодняшнюю работу!

* * *

«По долинам и по взгорьям

Шла дивизия вперёд!..» —

Пела, сапожок ты обувая в коридоре:

Шёл двухтысячный то год.

Вот тогда-то и затеплилась та искра,

Что к латинскому пожару приведёт.

Путь дивизии той не был близким:

На дворе — две тысячи десятый год.

* * *

А в церковь я вчера зашёл. «По-тихому». У церкви стояло несколько милицейских, в форме и в гражданском, которые особо разогретых «прихожан» очень корректно восвояси  поворачивали.

— Мужчина, мужчина! Вы куда?

— Да я… Вот только свечку хотел поставить!

— Мужчина, мне кажется, вам не стоит сейчас туда идти.

И то верно!

Дожили! Допились — у дверей Храма кордон выставлять приходится!

Всенощную, конечно, куда мне было выстоять! Бабушка моя рассказывала про дядьку любимого: «Пошёл в церковь ещё мальчонкой совсем: «Службу всю ночь стоять!» А там полночи-то — до крестного хода — молитвы читают, вот он и убаюкался. Уснул — бабке какой-то свечкой платок поджёг!»

Так что, от греха… Хватит мне нынче пожаров запалять!

* * *

— Слушай, ну, мне нравится! Нормально, да?!

Хозяйские парни крутили в ответ головой, чуть ревностно, но в общем согласно.

— Но зонт за тобой! — безоговорочно заявил хозяин мне.

Уже так? Лихо!

— Слушай, а вот эти швы — их можно поверх ещё чёрным зафуговать?

С козырными своими, выпукло-утопленными швами ручной работы, возился я целый день, но эта работа, как всегда, того стоила: стопроцентное в сердце заказчика попадание: Миша бы позавидовал!

— Да можно будет, — кивнул я.

— И вообще — ты приехал бы как-нибудь, на выходных, что ли, ко мне туда — в Светлогорск. Там у меня кирпичная коптилка — вот такую же бы здесь, из камня, сложить!

В предвкушении момента расчёта за мангал, что должен был произойти в ближайшие минуты, надо было кивать согласно — а там уж разберёмся…

* * *

— Ни от какой работы не надо отказываться! — вещал Джон.

— Особенно сейчас, — уверенно поддакнул Слава.

Была в том правда — деятельных европейцев. К нашим бы её ещё вольным разбойничьим просторам приладить!

Хоть, конечно, из развалов камня того, что у него во дворе лежит, можно сделать «нечто». С закруглёнными бы, как на мангале, углами… И в альбоме работ бы прибыла новая фотография.

А и все долги бы я Славе до конца погасил, и на документы бы с лихвой хватило.

* * *

У бабушки на даче дела шли параллельным курсом. Уже завезли мы кирпичи, коими на удивление быстро я облицовку камина, по бабушкиной обложке журнальной, и выложил — получалось очень симпатично. Правда, кирпича мы чуть не добрали: не смог