Пожар Саниры

Мужчина обернулся. Было видно, что он в любой момент готов скрыться в Лесу. Раздался рык. Тоже тихий.

Как же ему объяснить?

– Твоя деревня… – юноша схватил веточку и принялся быстро рисовать на земле. Несколько похожих на холмики домов, обнесённых линией ограды. – Твоя деревня… – Санира ткнул пальцем в грудь лесного и сразу же показал на рисунок: —…сгорит! – Он дорисовал пламя над домиками. – Завтра, понимаешь? – Обозначил круг солнца над огнём.

Лесной пророкотал что-то и махнул рукой в сторону Города. Потом, решив, что юноша совсем потерял чувство направления, прочертил на земле прямую линию, куда нужно идти.

И снова едва не нырнул в кустарник.

Ну конечно, он думает, что Санира нарисовал свой горящий Город!

– Подожди! – в отчаянии воскликнул юноша, забыв о необходимости хранить тишину.

Лесной в одно мгновение подскочил к нему и с силой зажал ладонью рот. Угрожающе рыкнул на ухо.

– Милостью сестёр-богинь, забудь ты про эту охоту! – лихорадочно зашептал Санира. – Война! Понимаешь, война!

Мужчина равнодушно повернулся к Лесу. На щеке мелькнуло знакомое изображение. Атакующая птица!

– Варами…

Лесной и ухом не повёл.

Ну конечно, так ведь девушку называет только сам Санира! У неё на самом деле другое имя!

– Гварквааман…

Как же там дальше?

Возможно, Санира неправильно произносил звуки. Возможно, без концовки это слово не имело никакого смысла. Лесной даже головы не повернул.

– Да подожди ты!

Санира схватил лесного за руку. Тот резко развернулся. Мощная ладонь обхватила горло. Стало трудно дышать. Перед лицом повис огромный кулак.

Воздуха не хватало. Перед глазами поплыли чёрные круги.

Санира стал невольно вырываться, но тут же понял, что это бесполезно. Он заставил себя затихнуть и примирительно опустить взгляд.

Лесной постоял так ещё несколько мгновений, а потом отпустил юношу и зашагал к чаще.

Санира с хрипом вдохнул воздух, потом ещё и стал растирать шею.

– Подожди! Деревня! Война! – юноша бросился за мужчиной, снова схватил его за плечо и тут же полетел на землю.

Лесной ткнул копьём в живот. Сильно. Кожу кольнуло вполне ощутимо, хоть одежды и остались целыми. Зарычал грозно, страшно. А потом развернулся и нырнул в Лес.

Санира, разозлённый, разочарованный, пристыжённый, потрогал место, куда пришёлся укол копья. Крови на пальцах не было.

– Я к вам приду на рассвете! – упрямо бросил он вслед лесному. – Как только станет достаточно светло…

11

Холмы

Глаз богини-Небо, красный, вспухший, пылал за краем земли. Он был ещё горячим, в его лучах ещё можно было греться, однако каждый следующий порыв ветра становился всё холоднее. Земля мёрзла. Санире приходилось останавливаться, чтобы обогреть ладонями заледеневшие ступни.

Как он может целоваться с одной, пытаться уединиться со второй, обмирать при виде совершенства третьей и идти в Лес на верную погибель ради спасения четвёртой?

Красота?

Санира хорошо помнил, с каким трудом он свыкался с внешностью Варами. На полголовы выше, волосы не чёрные, как у всех нормальных людей, а какие-то бесцветные, глаза – не карие, а цвета невзрачных полевых цветков, нос выгнут не в ту сторону. Красавица, к виду которой нужно привыкать…

Санира хмыкнул, качая головой. Как странно, что ради именно такой болезненно уродливой девушки он готов предать свой Город…

«Общественный дом»

Он продолжал растирать заледеневшие стопы и тут заметил какое-то движение на соседнем холме. Небольшая, едва различимая на таком расстоянии чёрточка медленно, едва заметно, поднималась к вершине. В лучах заходящего солнца весь холм светился красным, укрытые медной тканью склоны сливались с багровеющим небом, чёрточка была алой, лишь чуть светлее, чем окружавшая её земля, тоже алая. И всё же, там была эта чёрточка, и она медленно двигалась.

Туры?

Санира зашагал вперёд.

Лицо Варами, её голос и улыбка оставались с ним. Стоит ли ради этой девушки идти на измену? Подвергать опасности свою жизнь? Жизнь других горожан?

Возникло яркое видение: всё получилось, Санира выжил, предупредил лесных, вернулся в Город и теперь стоит перед родными. Ленари смотрит на него с укоризной, отец качает головой, по улице с одной стороны идёт мрачный Гарола со своими воинами, а с другой бегут разъярённые соседи с палками…

И сразу же другое видение – отец, но с пробитым ударом копья животом, с залитой кровью рукой, бледный, ослабевший. А удар ему нанёс предупреждённый, а значит, сумевший вовремя затаиться в засаде дикарь…

Саниру передёрнуло.

Что же делать? Как поступить? Остаться завтра в Городе? Вообще никуда не ходить и ни с кем не говорить? Пусть свершится воля сестёр-богинь?

Или придумать для дикарей такую историю, чтобы они бежали из своей деревни не оглядываясь? Но даже если есть такая история, как её им рассказать?

Поджечь деревню? Волей-неволей лесным придётся спасаться. И рассказывать им при этом ничего не нужно. Только вот все постройки у них сырые, покрытые мхом и дёрном, с разводами гнили и плесени. Не загорятся…

Выкрасть Варами? Спасти только её? Как это сделать? На глазах у дикарей ворваться в деревню, вломиться в дом девушки, схватить её за руку и тащить в Лес?