Пожиратель Душ

Ренн на всякий случай отвернулась от падавшего в щель луча света, опасаясь, что колдунья почувствует ее взгляд или заметит блеск ее глаз.

Она слепо смотрела в темноту, когда вдруг из глубины норы на нее глянула пара гневных желтых глаз.

Глава 26

Сердце у Ренн бешено забилось, когда она увидела перед собой огромный острый клюв, который, казалось, способен был вспороть брюхо даже киту, длиннющие острые когти, обладатель которых запросто мог бы поднять в заоблачную высь детеныша северного оленя и перенести его на вершину какого-нибудь утеса.

Вскочив на ноги, Ренн прижалась к скале. Нора была очень низкая и узкая – вдвоем они там едва помещались. Так что пользоваться оружием здесь было бы совершенно бесполезно. Ренн представила себе, как эти мощные когти с быстротой молнии разрывают в клочья ее лицо и руки, а потом Пожиратели Душ, всмотревшись в ее изуродованные останки, завершают то, что начал орел…

– Эй, мальчик! – вновь послышался голос Пожирательницы Душ.

Орел чуть приподнял свои огромные крылья, нахохлился и не мигая уставился на Ренн.

Было слышно, как колдунья втыкает факел в одну из трещин, затем послышался писк летучей мыши. И Ренн догадалась, что это Неф, Повелительница Летучих Мышей.

– Вот ты где! – воскликнула Неф.

Ренн замерла.

– Что с тобой, мальчик? Очнись!

– Значит, ты его все-таки нашла, – послышался в отдалении другой женский голос, тихий и мелодичный, точно вода в ручье, журчащая по камням. У Ренн мурашки побежали по спине: она узнала хозяйку этого голоса.

– Что-то я никак разбудить его не могу, – сказала Неф, и Ренн удивилась. В голосе Повелительницы Летучих Мышей явственно слышались огорчение и озабоченность.

– Наверное, корня слишком много съел, – насмешливо заметила вторая женщина. – Да оставь ты его! До завтрашнего дня он нам все равно не понадобится.

Орел еще шире раскрыл крылья, заставляя Ренн отступать назад. Но куда было отступать в этой узкой норе? Она и так уже вся скорчилась, пытаясь стать как можно меньше. Вдруг под ее ладонью хрустнул комок засохшего орлиного помета.

Женщины снаружи притихли. Неужели услышали?

– Что это ты делаешь? – вновь послышался тихий, вкрадчивый голос второй колдуньи.

– Хочу его перевернуть, – ответила Неф. – Нельзя же его так на спине и оставить. Если мальчишку тошнить станет, он запросто захлебнуться может.

– Ох, Неф! И к чему все эти хлопоты? Жалкий мальчишка! Он не стоит… – Та, с тихим голосом, не договорила.

– Ты что? – спросила Неф.

– По-моему, тут кто-то есть, – тихо ответила ее собеседница. – Я это чувствую. Я чувствую чьи-то души: они здесь повсюду, кружат в воздухе над нами…

Воцарилась тишина. И снова Ренн услышала высокий, тонкий писк летучей мыши.

Вонь от птичьего помета была невыносимой: от нее слезились глаза, текло из носа, и Ренн отчаянно старалась не чихнуть, стряхивая с ресниц выступившие слезы.

– Твоя мышь, похоже, тоже их почуяла, – сказала та, с тихим голосом.

– Ну-ну, моя красавица, – заворковала Неф. – А чьи это души-то? Неужели кто-то из будущих жертв помер?

– Нет, вряд ли. Больше похоже… Нет, это явно не будущие жертвы.

– А все ж лучше было бы проверить! – заявила Неф.

И Ренн прямо-таки заледенела от ужаса.

– Посвети-ка мне, – сказала Неф и, видно, двинулась дальше по туннелю, потому что голос ее зазвучал глуше.

Вскоре послышался скрежет каменной плиты – в нескольких шагах от убежища Ренн – и раздалось свирепое шипение росомахи.

– Ну эта тварь уж точно пока жива! – рассмеялась та, с тихим голосом.

Неф что-то проворчала и задвинула плиту.

Потом заскрежетала очередная плита, и Ренн услышала писк выдры.

Пожирательницы Душ проверяли одну нору за другой, подходя все ближе к той, где скорчилась Ренн. Мысли ее лихорадочно метались, но пути к спасению не было. Если она выскочит, они тут же ее увидят. Если останется, ее поймают, точно попавшую в ловушку куницу. Нужно как-то заставить их прекратить эту проверку, потому что, если они заглянут в нору орла, она погибла.

Из соседней норы донеслось тявканье песца. Они почти добрались до Ренн.

«Думай, думай!» – велела она себе.

Оставалось только одно.

Крепко зажмурившись, она крест-накрест закрыла руками лицо и… пнула орла ногой.

Он подскочил с трескучим «клек-клек-клек», и Ренн ощутила холодок на запястьях, когда когтистые орлиные лапы скользнули совсем рядом с ее лицом.

Обе женщины тут же подошли к норе орла и остановились по ту сторону каменной плиты.

Орел сердито встряхнулся и стал оправлять взъерошенные перья.

Ренн опустилась на корточки, по-прежнему закрывая руками лицо и не в силах поверить, что осталась невредима.

– А здесь можно и не проверять, – послышался голос Повелительницы Летучих Мышей. – Хотя, похоже, наша птичка опять проголодалась.

– Ох, да оставь ты ее в покое! – нетерпеливо крикнула вторая женщина. – И мальчишку этого брось, пусть себе полежит! И все остальные пусть делают что хотят! Мне нужно отдохнуть! Да и тебе, впрочем, тоже. Так что пошли отсюда!

«Да-да, уходите!» – про себя молила их Ренн.

Но Повелительница Летучих Мышей колебалась.