Пожиратель душ. Об ангелах, демонах и потусторонних кошмарах

Я открыл дверцу машины. Элизабет вцепилась мне в руку:

– Не надо, Джим! Оно… он может быть опасен.

– Сущий урод, – тихо ответил я, стараясь придать голосу уверенность, которой не чувствовал. – Наверное, сбежал из цирка. Но опасным не выглядит.

Элизабет мои слова не слишком успокоили. Я зашагал вперед, пожалев, что предусмотрительно не захватил из набора инструментов гаечный ключ. Возвращаться не хотелось. Теперь я знаю, что ключ все равно бы не помог.

Человек на дороге потел, но маслянистая пленка на его рябой коже не походила на обычный пот. Мне все меньше нравилась моя миссия. Когда я подошел почти вплотную, он внезапно открыл глаза, подскочил, точно отпущенная пружина, и промчался мимо меня с ошеломительной скоростью. Не успел я обернуться, как услышал крик Элизабет.

Я сам едва не закричал. Человек-змея просунул гибкое тело в окно машины и попытался схватить мою жену. Элизабет в отчаянии рванулась к противоположной дверце, но рулевое колесо отрезало ей путь к бегству, и она оказалась во власти чудовища. Хуже всего было то, что в суматохе я забыл поставить автомобиль на стояночный тормоз. Машина покатилась по крутой дороге прямо на меня.

Я понял, что, если не смогу остановить машину, она сорвется с обрыва. Перед глазами пронеслось кошмарное видение: автомобиль кувырком летит вниз с отвесной скалы…

И я начал действовать. К тому времени, как я вскочил на подножку и рывком распахнул дверцу, автомобиль успел набрать скорость. До меня донеслось хриплое дыхание Элизабет, которая боролась с монстром. Над плечом жены мелькнуло перекошенное лицо – дьявольская маска, нечеловеческая и ужасная, с пеной на слюнявых губах. Похожая на когтистую лапу рука сорвала с плеча Элизабет платье. Зажатая в тесной кабине, наша троица ожесточенно боролась. Изрыгая проклятия, я отчаянно и тщетно пытался добраться до рукоятки тормоза.

Я услышал хруст гравия под колесами: мы съехали с дороги. Дотянувшись до баранки, я поспешно выкрутил ее до отказа. Вздрогнув, машина накренилась. В этот миг моя ладонь наконец легла на рукоятку тормоза, я дернул изо всех сил…

Обхватив Элизабет, я вытащил ее из машины. Человек-змея выполз следом, мерзко шипя. Черные бусинки глаз сверкали от ярости и вожделения. Мучительный ужас сковал мое сердце. Я понимал, что мне не справиться с монстром.

И я не справился. Чудовище оставило в покое Элизабет и ринулось ко мне с со скоростью гремучей змеи в момент смертельного броска. Я оттолкнул с его пути жену, и мы сшиблись с такой силой, что у меня перехватило дыхание. Я рухнул навзничь, чуть не размозжив голову о каменистую дорогу. Пылающее солнце бешено плясало в раскаленном голубом небе. Тотчас на его фоне, словно маска злобного бога, замаячила желтая физиономия. Раздвигая губы, она все приближалась к моему горлу. А затем показалось самое страшное: пара острых как иглы клыков, сверкавших в темной впадине, похожей на звериную пасть.

Глава 2

Твой кузен выпустил их!

– Африка! – раздался властный голос, и навалившаяся на меня тяжесть внезапно пропала. – Африка, пошел вон!

Мир перестал кружиться, как безумная карусель. Поднимаясь на ноги, я заметил желтую спину Африки, прежде чем она скрылась за большим валуном. Элизабет, с белым как мел лицом, поддерживала меня под руку.

На крыльце ветхого коттеджа стоял мужчина – не человек, а его высохшая оболочка, коричневая, сморщенная, как будто он отдал калифорнийскому солнцу всю свою влагу. Старик с поразительным проворством сбежал по ступенькам и направился к нам. У него были синие, проницательные и на удивление молодые глаза.

– Вы не туда свернули, – коротко сказал он.

Его сухой скрипучий голос был под стать облику.

Я представился и сообщил о цели визита.

– Вот как? – На лице собеседника мелькнул интерес. – Вы, должно быть, Джим Робсон? А это…

– Моя жена.

Старик кивнул, и седая прядь упала ему на глаза.

– Мне в радость оказать вам прием, – вежливо произнес он на старинный манер. – Проходите в дом. – Увидев, что я осматриваюсь, он добавил: – Африка ушел, вам ничто не угрожает.

Я убедился, что машина стоит на безопасном расстоянии от обрыва. Обернувшись, чтобы последовать за хозяином, обнаружил на крыльце еще одного мужчину – молодого, загорелого, щеголявшего в совершенно неуместном пенсне, прикрепленном широкой черной лентой к лацкану пиджака.

Старик, в котором я узнал Фроули из писем кузена, нас представил:

– Это доктор Кин из санатория. – Он замялся. – Присаживайтесь, я все объясню.

Комната, куда нас привели, показалась мрачной после ослепительного солнечного света, оставшегося снаружи. Когда глаза привыкли к сумраку, я разглядел голые стены, низкую койку и безупречно вычищенные половицы. Фроули предложил нам стулья и поискал в буфете выпивку. Он угостил нас текилой – жгучее пойло, зато крепкое. После всего пережитого я в нем нуждался.

Элизабет пригубила напиток и отставила стакан.

– Что это за тварь? – спросила она. – Это же человек, верно?

Хозяин дома сухо рассмеялся: