Пожиратель женщин (Сборник)

— Это как раз и обеспокоило меня, — сказала старшая сестра Амброуз.—Я не могу вспомнить точно слова, но смысл был таков: Марион не должна рассчитывать на получение каких-либо денег, так как она вроде бы решила изменить завещание. Она сказала, что собиралась сообщить все кузине, после того как решилась на это. И добавила, что деньги налагают на человека большие обязательства и что она молится об указании свыше, как правильно распорядиться ими.

Мисс Шарп фыркнула. Она сочла невозможным поверить, что Бог может посоветовать оставить деньги кому-то вне семьи. Мисс Болам намеренно неверно трактует божественные предписания: Мисс Шарп была далеко не уверена, что одобряет молитву по такому поводу. Несомненно, имеются дела, которые необходимо решать по собственному разумению. Данное дело в их числе. Но она видела затруднения подруги.

Это будет выглядеть плохо, если обнаружится, — согласилась она. — Не сомневаюсь.

— Я думаю, что знаю Марион очень хорошо, Беа, и что девушка не способна совершить такое злодеяние. Мысль о том, что она совершила убийство, нелепа. Вы знаете мое мнение о ней в делом. Жаль, не смогу присматривать за Марион, когда уйду в отставку в будущем году, но я ей полностью доверяю.'

Может быть, вы правы. Однако полиция вряд ли разделяет такую точку зрения. Почему они должны ей доверять? Наоборот, для них, вероятно, девушка уже стала подозреваемой номер один. Она была на своем месте, но у нее нет алиби, кроме того, у нее есть медицинский опыт и она могла знать, в какой части череп наиболее уязвим и куда вонзить стамеску. Она знала, что Типпетта не могло быть в клинике. А теперь вот спор из-за денег.

И это не такая маленькая сумма. — Старшая сестра Амброуз наклонилась вперед и понизила голос. — Я думаю, что расслышала хорошо. Мисс Болам упомянула о тридцати тысячах фунтов. Тридцать тысяч, Беа! С такой ставкой можно пойти ва-банк!

Мисс Шарп, несмотря на то, что сумма потрясла ее, заметила просто: люди, которые ходят на работу, имея тридцать тысяч, нуждаются в проверке мозгов.

Что бы вы сделали, Беа? Думаете, я должна что-нибудь сказать?

Старшая сестра Амброуз, обладавшая устойчивым состоянием и использовавшая накопления по собственному усмотрению, хорошо понимала, что такое решение выше ее сил и перекладывала половину груза на плечи подруги. Обе знали, что момент был кульминационным. Никогда подруги не были более требовательными друг к другу. Мисс Шарп помолчала мгновение или два, потом сказала: Нет. И еще раз — нет. Кроме всего прочего, она ваш коллега, и вы доверяете ей. Вы не виноваты в том, что случайно услышали разговор, ведь это было только случайностью. Такие же шансы, как выигрыш в карты. Я постараюсь забыть об этом. Полиция наверняка узнает, как Болам распорядилась своими деньгами и не изменяла ли завещание. Медсестра Болам в любом случае окажется под подозрением. И если проведут судебное разбирательство, я подчеркиваю «если», запомните это, — вам не нужно впутываться в него. Вспомните тех медсестер в истбурнском деле, сколько времени они провели в камере. Вы ведь не хотите публичной огласки?

В самом деле, я не хочу этого, думала старшая сестра Амброуз. Ее воображение нарисовало крайне яркую сцену. Сэр Важная Персона или Кто-то Другой, выступающий обвинителем, высокий, вынюхивающий похожим на птичий клюв носом, вперивающий в нее внушающий ужас пристальный взгляд, большие пальцы рук изогнуты на белых полосках, спускающихся с воротника его мантии.

— А теперь, старшая сестра Амброуз, вы, видимо, хотите сказать его светлости и присяжным заседателям, что узнали из разговора между обвиняемой и ее кузиной, который вы слышали.

Смешки в зале. Судья, выглядящий, ужасающе в одежде алого цвета и белом парике, наклоняется вперед и смотрит из кресла вниз.

— Если прекратится смех, я расскажу это суду.

Молчание. Сэр Важная Персона снова наносит удар по мячу:

— Итак, старшая сестра Амброуз...

Нет, она никоим образом не хотела такой огласки.

— Думаю, вы правы, Беа, — сказала она. — В конце концов старший инспектор не спрашивал меня, слышала ли я случайно их ссору.

Конечно, он не знает об этом и, если ей повезет, никогда не узнает.

Мисс Шарп почувствовала, что наступило время изменить направление беседы.

— Как воспринял известие о смерти доктор Штайнер? — спросила она. — Вы всегда говорили, что он старался, чтобы Болам ушла в другую больницу.

— Это другая чрезвычайная неожиданность! Он был ужасно расстроен. Я ведь сказала вам, что он был с нами, когда мы обнаружили тело? Знаете, он потерял контроль над собой. Повернулся к нам спиной, и я видела, как вздрагивали его плечи. Он плакал, я думаю. Я никогда не видела его таким расстроенным. Не правда ли, странный народ, а, Беа?