Пожиратели облаков

Положив трубку, Лейла призадумалась над словами Дилана: «А чтоб тебе вот так взять и прямо завтра не приехать?» Во всяком случае, сразу же, как только получится? Честно говоря, она над этим не задумывалась. Ей казалось: если на тебя давят – упирайся, дави встречно. Перед дулом, понятно, не стой, но и под угрозой не гнись, не уходи, повинуясь одному лишь принуждению. И если они в самом деле хотят ее выкинуть, то пусть для этого вначале напрягутся. Чтобы после этого хотя б в аэропорт уехать с чистой совестью.

Ну а может, жизнь на самом деле устроена совсем не так? Может, и не нужно так уж яростно сопротивляться? Не окажется ли это в итоге просто бессмысленной гордыней и упертостью: мол, такая вот я крутая? Если да, то получается, все вокруг обман: и твое любимое чтиво про человеческое упорство, и фильмы вроде «Крепкого орешка».

Нед сидел на своем крохотном балкончике, покачиваясь на треснутом пластиковом стуле. В руке у него был стакан с виски, в зубах сигарета, первая за две недели. Над подернутым грязноватой вечерней дымкой городом низко висел мутно-малиновый шар закатного солнца, темным своим пламенем озаряя далекую реку. Чувственное удовольствие от сигареты мешалось с пораженческим угрызением совести от нее же. В голове плыло.

Свою родословную Нед вел от прославленной линии оперативников американской разведки. Один его далекий, но прямой предок шпионил на самого Джорджа Вашингтона – в Нью-Йорке, в былинные годы Войны за независимость. Дед служил в Управлении стратегических служб, удостоившись там статуса легенды за то, что однажды сразился на кулаках с членом советского Политбюро. И если сейчас славные пращуры взирали на него, своего потомка (Нед плеснул чуток из стакана на бетон возле своих ступней – жертвоприношение вперемешку с извинениями), они точно не одобряли того, что сотрудник 5-го уровня ЦСС в форме Найджела Смита вытворял нынче с Лейлой Меджнун.

Нед по роду службы и сам пару раз обошелся кое с кем коварно, но речь тогда шла об исключительно скверных людях, представляющих прямую угрозу. И в обоих случаях предпринятые им действия были быстры и точны. В то время как Найджел подвергал девушку Меджнун наказанию, как какой-нибудь гарнизонный изувер или пакостный малолетка, поливающий растворителем муравьишек. Он как будто хотел Лейлу не просто осечь, а сделать это как можно больней; чтобы она что-то подозревала, но не могла найти подтверждение связи между своим копанием насчет лесного объекта и тем дерьмом, которое дождем посыпалось на нее, на ее близких. Если нагнетать на человека смятение такой дикой силы, то его жизнь можно действительно пустить под откос.

В узком клубном мирке шпионажа Нед поднялся наверх довольно быстро. Он оказался сметливей большинства других парней, из которых многие были попросту алкоголиками в полковых галстуках. После двух лет тренажа свою карьеру он начал близ границ Китая. Там тогда еще шла оживленная шпионская деятельность: по пустынным заброшенным дорогам сновали хищного вида тонированные авто в сопровождении приземистых и грузных, похожих на коробки. Шпионы встречались со своей агентурой в банях и общественных уборных. В Китае Неда звали Чак, а по легенде он был торговым агентом ряда швейных предприятий. Чего ему там только не приходилось выслушивать от своих агентов – просто умом двинуться. Но Нед все это отфильтровывал, систематизировал и записывал; его доклады были четкими и компактными, наблюдения проницательны, а выводы применимы на практике.

Однако после этого миновало около двадцати бесприметных лет, пока ему наконец в Китае не повысили группу допуска, что вдохновило Неда налечь на языки и оттачивание анализа открытых источников. Правда, потом, когда его три круга подряд обошли с дальнейшим повышением, он из полевого анализа возвратился просто в анализ.

Судя по платежным ведомостям, бюджетное управление конгресса его работу считало в целом удовлетворительной (по традиции аналитиков ЦСС часть такой работы и сейчас лежала у него на столе). Ездил он на стареньком «Саабе». Запойно читал. Был все равно что профессором, только без студентов (у знакомых профессоров это, кстати, было самым заветным желанием). На кухонную столешницу Неда падала рябая тень от плетеного абажура; по углам маленькой гостиной громоздились сталагмиты из журналов и книг. Жил Нед напротив дневного собачьего приюта; иногда, когда он по утрам отъезжал от дома, его воем провожала какая-то гончая. Пробовал заводить интернет-знакомства. Работал в корпорации «Открытый источник» – на четвертом этаже, в отделе софта по сличению и обработке изображений документов. На дни рождения получал от родителей посылки с грушами. Не закати он однажды в конторе скандала насчет «Дорогого дневника», глядишь, и поныне бы там работал; может, дослужился бы уже до 5-й группы допуска и тогда, глядишь, мог бы успешно противостоять таким, как Найджел и иже с ним, оседлавшим Службу в угоду себе и растущим тенетам каких-то там «своих» клиентов.