Пожиратели призраков

Даже сейчас я ловлю себя на том, что мысленно взываю к Сайласу. Где он? Почему не отвечает мне? Я пытаюсь провести безмолвный спиритический сеанс, чтобы соседи по столу ничего не заметили. Почему вдруг запахло грудинкой? Мне что-нибудь сказать? Пожаловаться соседям?

Бекка могла бы стать моим другом. Я ловлю себя на том, что пялюсь на нее, не отдавая себе в этом отчет, наблюдаю, как она клацает по клавиатуре. У нее очень серьезный вид и обширная коллекция шопперов. Наверняка она эко-френдли. Может, шьет многоразовые чайные пакетики. После работы можно сходить выпить… с Лорейн? Я теряюсь в фантазиях о новой офисной версии меня, когда Бекка ловит мой пристальный взгляд. Я улыбаюсь – упс, привет – и отвожу взгляд, притворяясь, что…

Улыбка слетает с лица.

Там фигура, частично заслоненная кулером. То, что осталось от его одежды, кажется, запеклось на почерневшем теле. С того места, где я сижу, видна покрытая пятнами плоть.

Я ахаю. Томас поднимает глаза, следит за моим взглядом.

– Что случилось? – спрашивает Бекка, делая то же самое. Они его не видят. Не могут увидеть. Но он прямо там, смотрит на меня. Коллега наклоняется, чтобы наполнить бутылку водой, всего в нескольких дюймах от покрытой коркой кожи мужчины, обугленные кости торчат из груди. Он не видит. Никто не видит. Только я. Потому что больше никто не закидывается грибами, Эрин…

– Простите, – пытаюсь я разрядить обстановки легким покашливанием. – Мне показалось, я увидела знакомого.

Томас вскидывает бровь. У меня даже нет времени смутиться, потому что я замечаю еще одну фигуру в дальнем конце рабочего стола. Кожа с правой стороны его тела содрана – шершавая поверхность, больше похожая на плохо отшлифованную глину, чем на плоть.

Я отворачиваюсь. Смотрю на пол. Считаю до десяти, потом снова поднимаю голову, чтобы проверить…

Теперь он пялится. Он нашел меня. Мне кажется, своим взглядом я только придаю ему силы. «Так не смотри», – слышу я голос мамы, будто эти фигуры – всего лишь бродяги, выпрашивающие мелочь. Она бы вздернула подбородок и притворилась, что не чувствует едкого запаха горелого мяса.

Эти призраки не будут меня трогать, если я не буду трогать их, так? Это общее правило дикой природы. Представлю, что они медведи – главное не обращать на них внимания.

Я изо всех сил стараюсь держать себя в руках. Не зацикливаться на абсолютном безумии вокруг меня.

Почему я вижу призраков, если даже не могу призвать Сайласа? Где он, черт возьми? Был бы он здесь, заставил бы их уйти, отвалите оставьте ее мать твою пошли вон!

Тобиас пытался нас предупредить, да? Что он сказал?

Мы не знаем, что там увидим.

Он знал. Тобиас знал, черт возьми. Поэтому не хотел, чтобы мы уезжали. Он знал, что нас тут ждет. Что мы можем увидеть. Но они ненастоящие. Это просто галлюцинация.

Я насчитываю шесть мертвых коллег в офисе. Они знают, что я их вижу, они это чувствуют. Будто само мое присутствие провоцирует их, будто от меня исходит какой-то запах.

«Призрак», – понимаю я. Достаю свой телефон, хотя это и запрещено компанией. Никаких личных звонков в течение рабочего дня. Я изо всех сил стараюсь держать запястья ровно, пока набираю сообщение Тобиасу под столом: «Призраки чуют от меня запах таблетки?» Мне не верится, что я вообще задаю такой идиотский вопрос, но разве у меня есть другой выбор? Я не знаю, что за хрень со мной творится. Продолжаю смотреть на экран, страстно желая, чтобы Тобиас ответил. Пожалуйста.

Голые ребра у кулера для воды начинают приближаться ко мне, но я заставляю себя не смотреть. Надо сохранять спокойствие и не зацикливаться – а еще ни за что не смотреть.

Он все еще идет сюда?

Не смотри не смотри.

Он приближается?

Не смотри несмотрине…

Где он сейчас?

Несмотринесмотринееет…

Бекка протягивает руку через стол, привлекая мое внимание, и очень тихо спрашивает:

– Как дела?

Я поджимаю губы и киваю. Знаю, что голос все равно сорвется. Нельзя выливать панику, надо ее сдерживать. Закрой всю эту хрень, Эрин. Держи голову. Не зацикливайся.

Бекка смотрит на меня, пока мужчина с обугленной кожей-глиной стоит за ней.

– Ты какая-то… не знаю. Напряженная?

– Переживаю из-за первого дня, – выдавливаю я. Она не видит не видит ничего.

– Я тоже переживала, – шепчет она, будто не хочет, чтобы услышал Томас. Но он, конечно же, слышит. Хотя ничего не говорит, просто продолжает стучать по клавишам.