Пожизненный найм

Софья довольно долго бестолково бродила по улицам, разыскивая игрушечную фабрику, которую она всё ещё продолжала где-то в глубине подсознания воображать себе чем-то наподобие теремка с резными ставнями и расписным петушком вместо флюгера. Но ничего похожего в Богородском не находилось. Наконец, совсем отчаявшись отыскать фабрику, Софья решила пораспрашивать местных жителей. Она верила, что Китеж не мог затонуть бесследно как Атлантида, где-то рядом обязательно есть неприметная калиточка за которой всё совсем по-другому. И как найти эту калиточку она обязательно выспросит. Нужно только было выбрать правильного местного жителя. Раза два или три она, казалось бы, уже находила подходящих прохожих, и почти уже бросалась вдогонку, но в последнюю секунду что-то останавливало её. Странная штука человеческая психика. Софья не была трусихой, но время от времени на неё накатывала непреодолимая застенчивость. Она точно знала, что её никто не укусит и, тем не менее, никак не могла заставить себя сделать первый шаг, подойти к незнакомому человеку и задать самый простой, элементарный вопрос. Какая-то незамеченная и незалеченная детская травма была тому виной. Может быть, если бы родители Софьи во время обратились к специалисту, хороший врач смог бы избавить девочку от этой проблемы, но, во-первых, где же его возьмешь хорошего специалиста? А, во-вторых, родители ничего не знали о дочкиных трудностях – сами они заметить не умели, а Софья, как уже было сказано, вовсе не склонна была делиться своими внутренними переживаниями с отцом-матерью.

Неизвестно сколько бы ещё Софья бродила по поселку, выискивая правильного прохожего, да только, завернув за очередной угол, она буквально врезалась в какую-то бабульку-крохотольку, едва не сбив старушенцию с ног.

Пока бабулька-крохотулька набирала в легкие побольше воздуха, чтобы подробно разъяснить Софье, что «смотреть надо куда несешься» и как именно надо смотреть, та перепугано затараторила:

– Ой, простите, пожалуйста! Я вас не ударила? Я же совсем даже не специально! Я только хотела повернуть, а тут вы! Простите меня, я такой неуклюж!..

Неизвестно, что больше поразило бабульку – само неслыханное ею ранее словцо «неуклюж» или его явная синтаксическая неприменимость к этой громкоголосой девахе, но в ответ она только и смогла удивленно ахнуть «кто?!»

– Неуклюж… – протянула Софья улыбаясь.

– Какой еще неуклюж?

– Ну, это тот, который по лужам бежит за пешеходами. Бежит-бежит, а потом обязательно чебурахнется. – Софья проговорила весь этот бред с такой непосредственностью и открытостью, что бабулька, ещё минуту назад готовая атаковать девушку с зилотской яростью, невольно рассмеялась.

– И откуда ты такая чебурахнулась?

– Из Богородского! – Бабулька посмотрела на Софью как на сумасшедшую. – Район такой на Северо-Востоке Москвы, между Лосиным островом и парком Сокольники – Богородское, – исправилась Софья.

– А к нам зачем приехала?

– Хотела посмотреть завод, где у вас игрушки деревянные делают.

– На завод ты опоздала. Не работает он…

– Почему не работает?

– Закрыли его.

– Давно?

– Давно. Лет десять или больше…

– Как же так?! – Софья до того расстроилась, что даже временно потеряла дар речи. – Как же так? Ну, как же… Я же к вам специально приехала… – Она широко раскрыла свои синие глаза, потом потеряно вздохнула и опустила голову, а в голосе её было столько неподдельного детского горя, что бабулька-крохотулька прониклась и предложила:

– А пойдем, я тебе покажу, где он был завод наш?

Пока шли к заводу, между Софьей и бабулькой вспыхнула мимолетная небольшая распря. Повод был смешной – Софья поинтересовалась, где в Богородском можно найти кафе. Тут бабулька словно с цепи сорвалась:

– Я думала ты завод смотреть приехала, а ты!.. Ты из этих вертихвосток, что на ЗГАЭС приезжают!

– Какую еще АЭС? – ошалела Софья.

– Сама знаешь какую! Не притворяйся. А кафе у нас только с восьми вечера работает. Да и то по пятницам. А сегодня вторник. Так, что рано ты в кафе приехала! – бабулька победоносно посмотрела на Софью.

– Да вы меня не поняли совсем!

– Всё я поняла!

– Я есть хочу! – Софья даже притопнула от обиды.

– А что дома поесть не могла?

– А я поела. Утром. И опять хочу. Вот такая я прожорливая!

После этих слов «взаимопонимание» между Софьей и бабулькой было восстановлено. Это, конечно, не было и не могло быть настоящим взаимопониманием, основанным на постижении хода мысли другого человека. Уж больно далекими и чуждыми друг другу были эти две женщины. По сути, это было некое соглашательство, когда оба участника контакта по негласному и, зачастую, неосознаваемому уговору наступают на горло собственной песне, чтобы достичь не взаимной выгоды, а каждый своих эгоистичных целей. Софье был нужен завод, а бабульке… Бабульке была важна возможность, пусть и иллюзорная, управлять другим человеком.

– Вот он, завод наш – бабулька остановилась возле двухэтажного кирпичного здания. На первом этаже красовалась вывеска «miniСупермаркет», а в окнах второго были вывешены плакаты «аренда от собственника» с московским телефоном арендодателя.