Позиционная война

Но уже в первых операциях 1915 г. резко выступают две тенденции, задававшие тон стратегии и тактике всей мировой войны. М ет о ди зм и бы ст ро т а д ей ст вий превратились в некие непримиримые полярности, к которым попеременно склонялось внимание стратегии и тактики Антанты.

Строгий методизм проповедывали те представители генералитета Антанты, которые олицетворяли стратегию истощения (Фош, Петен, Хэг и др.). Более полно соответствуя политике союзников, методизм определял генеральную линию стратегии и тактики Антанты. Быстрота же действий проповедывалась теми генералами (Манжен, Нивель, Дебене и др.), которые под этим знаменем критиковали методизм главного командования. Принцип быстроты действий отражал влияние тех капиталистических и политических кругов, для которых затяжная война была невыгодна (например, для рантье, терявших свои капиталы при падении франка).

Французский солдат в бронежилете той эпохи

Характерно, что почти до конца войны соединить, разрешить противоречия методизма и быстроты действий Антанта не сумела. До известной степени эту задачу разрешили немцы и то только в 1918 г.

Операция в Шампани — Артуа (25 сентября — 6 октября 1915 г.)

Нужно раньше всего констатировать, что французы согласились провести эту операцию с большой неохотой. Систематический провал предшествующих попыток прорыва неприятельского фронта должен был навести на мысль, что для достижения успеха нужно применить гораздо большие силы и средства, чем прежде. Но выделение нужных сил и средств в подавляющей части должно было пасть на долю Франции. К концу лета 1915 г. Англия успела перебросить на материк только 23–30 дивизий. Развертывание английской артиллерии и других технических средств борьбы еще не достигло больших размеров. Кроме того, английское главное командование считало, что английская армия ни по своей численности, ни по подготовке еще не приспособлена к проведению крупных наступательных операций. Систематический отказ английской главной квартиры принять участие в совместном ударе вызывал раздражение французской Ставки, правительственных сфер и общественного мнения. Но с фактом нужно было считаться. Поэтому естественно, что Жоффр предпочитал выжидать того времени, когда можно будет переложить на плечи английской армии большую часть бремени войны.

В то время и французское главное командование не могло считать, что оно располагает достаточными ресурсами, чтобы начать решительную операцию только своими силами, не опираясь на силы союзников. Начатая мобилизация французской промышленности еще не дала нужного эффекта. В день выпускалось только 80000 артиллерийских снарядов, а тяжелой артиллерии были выпущены только единичные опытные образцы.

Но решающее влияние оказали события на восточном театре войны. Победоносное продвижение немцев, казалось, не будет иметь пределов. В течение всего лета 1915 г. из русской Ставки и от царского правительства в Париж и Лондон сыпались телеграммы о помощи. Но вместо реальной помощи Китченер и Жоффр отделывались ответными восторженными телеграммами по адресу «героической» русской армии. Горькое разочарование и озлобление в русской Ставке не имело пределов. К концу лета наступил такой момент, когда решался основной вопрос о дальнейшем удержании России в войне. Во Франции были осведомлены о том, что германская дипломатия делала недвусмысленные попытки завязать с Россией переговоры о сепаратном мире. Небезызвестные миссии графини Васильчиковой, переговоры директора «Немецкого банка» Монкевица с банковскими представителями России в Стокгольме в июле 1915 г., свидание Протопопова (будущего русского председателя совета министров) с Варбургом и др. не оставляли сомнения в возможности сепаратного мира со стороны России. Эта опасность была еще более реальной в связи с тем, что Николая II окружала влиятельная группировка, считавшая, что Россия должна немедленно выйти из войны с целью развязать себе руки для борьбы с надвигающейся революцией внутри страны. Во главе этой группировки стояла Александра Федоровна, инспирируемая Распутиным.

Стратегическое положение и на других театрах было неблагоприятным. Выступление Италии не дало ожидаемых положительных результатов. Болгария примкнула к Серединному союзу, Румыния всемй средствами оттягивала свое выступление на стороне Антанты.