Читаем Познакомьтесь с собой. Как гены, микробы и нейроны делают нас теми, кто мы есть полностью

Эксперимент 2010 года микробиолога Гила Шарона из Тель-Авивского университета показал, что кишечные бактерии для плодовой мушки дрозофилы – важнейший фактор при выборе партнера. Мушки, питавшиеся патокой, предпочитали общаться с другими мушками, сидевшими на той же диете, а дрозофилы, которые ели крахмал, предпочитали спариваться с такими же поедателями крахмала. Но когда мушкам давали антибиотики, уничтожающие кишечную флору, стало позволено все – паточные дрозофилы гуляли с крахмальными. В стиле, напоминающем стишок «Старая леди, которая проглотила муху»[129], Шарон и его команда обнаружили, что рацион влияет на внутренние бактерии, которые в свою очередь влияют на производимые мушками феромоны, а те влияют на выбор партнера. Эксперименты на людях показали, что женщины предпочитают запах мужчин, в чьем рационе больше овощей. Поскольку я супердегустатор, исследование объясняет мои скромные успехи у женщин.

Наконец, запахи, которые сопровождали переживания детства, могут оказать серьезное воздействие на нас, когда мы отправимся на настоящее свидание. Впервые это было продемонстрировано в классическом эксперименте 1986 года. Крысят-самцов выкармливали матери, надушенные ароматом цитрусовых. После отлучения детенышей от молока на матерей прекратили наносить этот аромат. Спустя сто дней исследователи сравнили взаимодействие выросших самцов с самками без запаха и с самками, пахнувшими лимончиками. Результатом мог бы гордиться Зигмунд Фрейд: самки с ароматом цитрусовых возбуждали самцов гораздо скорее, если мать этих самцов так же благоухала во время кормления.

В похожем исследовании, проведенном другой группой экспериментаторов в 2011 году, юным самкам крыс разрешали играть с другими крысами, которые пахли либо миндалем, либо лимоном. Когда животные выросли, то эти самки проявляли склонность к самцам, пахнувшим так же, как товарищи по детским играм.

Вместе такие исследования позволяют предположить, что ароматический опыт в детстве и юности может втайне воздействовать на то, какой партнер будет запускать фейерверк. Если это справедливо для людей, то парни, пытающиеся завоевать сердце моей дочери, будут иметь больше шансов, если от них пахнет макаронами с сыром.

Хотя наука показывает, насколько важен запах при выборе партнера, мы делаем все возможное, чтобы убрать естественный запах. Многие из нас удаляют волосы, которые создают среду обитания для кожных микробов, помогающих его передавать. Мы убираем с кожи микробиоту, принимая ежедневный душ, мы поливаемся одеколоном, духами и дезодорантами. Эти агенты маскируют те микробные сигналы, которые наше тело подсознательно использует для оценивания кандидатов на спаривание. Скрывать эту ключевую информацию все равно что нанимать кого-то без предварительного собеседования. Как человек, который регулярно привозит домой бойскаутов после походов на выходных, я не призываю отказываться от приятностей для нашего обоняния, которые любезно обеспечивают мыло и дезодоранты. Но когда дело касается того, годятся ли вам партнеры на свидании, возможно, полезно провести на них тест с футболкой. Или сунуть нос в их корзину для белья, пока они не смотрят.

Почему противоположности притягиваются, но обычно недолго

Притягиваются ли противоположности? Безусловно, могут, но после остывания «двигателей» довольно быстро отталкиваются. Мы видели, что это случилось с Сэмом и Дайан в сериале «Веселая компания», с Ханом и Леей из «Звездных войн», а также с Полой Абдул и MС Skat Kat[130]. Специалисты по поведенческой экологии Питер Бастон и Стивен Эмлен из Корнеллского университета в 2003 году показали, что большинство людей при подборе потенциальных партнеров следуют правилу «подобное притягивается». Это правило имеет смысл в контексте модели эгоистичных генов. Если уж эгоистичные гены вынуждены при половом размножении уступить половину своей территории, то почему бы не задействовать гены, которые похожи на те, которые приходится уступить? Пары имеют больше шансов на успех, если оба дополняют друг друга, как два куплета одной песни.

Пары, как правило, имеют близкий возраст, рост, форму тела и личные качества. Антропологи называют это вычурным термином «положительное ассортативное спаривание»; другие животные также следуют этому принципу. В следующий раз, когда ваша партнерша спросит вас, почему вы в нее влюбились, счастливо посмотрите ей в глаза и прошепчите на ушко самым сексуальным голосом, на который только способны: «Положительное ассортативное спаривание, беби».

Перейти на страницу:

Все книги серии Кругозор Дениса Пескова

Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек
Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек

На красном рынке можно купить что угодно – от волос для наращивания до почек для пересадки. Но вот законы этого рынка, как и законы всякого теневого бизнеса, совсем неочевидны. Рынок человеческих тел существует в параллельной реальности – он далек и одновременно очень близок.В этой книге журналист Скотт Карни, работавший для BBC и National Geographic TV, рассказывает о том, как устроен этот параллельный мир. Написанный Карни триллер разворачивается в Индии, где предметом сделки может стать что угодно – от склянки с кровью до целого скелета. Впрочем, Индией его путешествие не ограничится: желающие купить вашу почку гораздо ближе, чем кажется на первый взгляд.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Скотт Карни

Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное
Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850
Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Представьте, что в Англии растет виноград, а доплыть до Гренландии и даже Америки можно на нехитром драккаре викингов. Несколько веков назад это было реальностью, однако затем в Европе – и в нашей стране в том числе – стало намного холоднее. Людям пришлось учиться выживать в новую эпоху, вошедшую в историю как малый ледниковый период.И, надо сказать, люди весьма преуспели в этом – а тяжелые погодные условия оказались одновременно и злом и благом: они вынуждали изобретать новые технологии, осваивать материки, совершенствовать науку. Эта книга рассказывает историю самого трудного, но, возможно, и самого прогрессивного периода в истории Европы.

Брайан Фейган

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука

Похожие книги

Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела
Метаморфозы. Путешествие хирурга по самым прекрасным и ужасным изменениям человеческого тела

С человеческим телом часто происходят чудеса. Любое отклонение от принятой нормы не проходит незамеченным. Среди нас живут карлики, гиганты и лунатики. Кто-то подвержен галлюцинациям, кто-то совсем не может есть, многие тоскуют от недостатка солнца. Эти метаморфозы всегда порождали небылицы и мифы, пока наука всерьез не взялась за их изучение. Гэвин Фрэнсис исследует самые живучие мифы и объясняет их природу. Он обращается к изменениям в теле своих пациентов, как долгожданным, так и нежелательным, и объясняет, почему эти метаморфозы не случайны и важны для всего человечества. Все свои мысли автор подкрепляет случаями из практики и рассказами из истории медицины, искусства, литературы.

Гэвин Фрэнсис

Медицина / Научная литература / Образование и наука
До конца времен. Сознание, материя и поиски смысла в меняющейся Вселенной
До конца времен. Сознание, материя и поиски смысла в меняющейся Вселенной

Брайан Грин — крупный физик-теоретик и знаменитый популяризатор науки. Его книги помогли многим познакомиться с теорией струн и другими важнейшими идеями современной физики.«До конца времен» — попытка поиска места для человека в картине мира, которую описывает современная наука. Грин показывает, как в противоборстве двух великих сил — энтропии и эволюции — развертывается космос с его галактиками, звездами, планетами и, наконец, жизнью. Почему есть что-то, а не ничего? Как мириады движущихся частиц обретают способность чувствовать и мыслить? Как нам постичь смысл жизни в леденящей перспективе триллионов лет будущего, где любая мысль в итоге обречена на угасание?Готовые ответы у Грина есть не всегда, но научный контекст делает их поиск несравненно более интересным занятием.

Брайан Грин , Брайан Рэндолф Грин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научная литература