Приход, скажем, олигархов на сакральной платформе. Это будет консервативная революция, которая восстанавливает традиционализм в его наиболее жёсткой форме – как имманентную духовность, принадлежащую избранным. Я бы так это сформулировал. Это имманентная духовность «здесь и теперь», которая принадлежит избранным в ущерб всему остальному человечеству, и в финальной манифестации которой является именно Антихрист. Это, скажем так, «имманентный антигуманизм». Он всегда был присущ жрецам во все времена. Если мы вспомним психоощущения и самосознание фараонов, кесарей, царей Вавилона, Ниневии и так далее, то мы увидим, что это был, конечно, имманентный антигуманизм.
Они воспринимали себя (и справедливо) как манифестацию Бытия, с большой буквы, здесь и теперь. Ведь, согласно Корану, фараон Египта говорил своему народу, что он – верховный господь, кроме него никого нет[47]
. Он ставил себя на место бога, при этом он не подразумевал, конечно, что он является богом вместо Озириса, к примеру, или вместо Анубиса. Нет, он является воплощением этого, он является его представителем, является тем, что для вас есть эксклюзивно: «Пожалуйста, не думайте, что вы можете от меня пойти за правдой к Озирису. Я – Озирис. Кроме меня, в качестве Озириса для вас нет никого». То же самое касалось и кесаря, и так далее. Вот эта форма возвращается, но форма правления, которая будет осложнена холодным термоядом, неограниченным избытком энергии, неограниченными возможностями в электронно-цифровой сфере, неограниченной способностью создать любой артефакт через программирование и через контроль материи на наноуровне, и так далее.Ну это всё равно имеет определённые границы, через которые нельзя перешагнуть, но, может быть, некоторое увеличение будет достигнуто. Но вопрос в другом: какова работа и на что будет опираться гегемон, который этому будет противостоять? Сущность гегемона, которая будет этому противостоять, может быть определена так: это будет коллективный герой. Подобно тому как во времена Античности или даже в более архаичные времена, до античности, герои, как Ахилл или Одиссей, противостояли Року. Они противостояли в своём индивидуальном качестве бесконечной мощи Времени, которое стирает, поднимает и стирает. Рок как абсолютно неуязвимая сила, которая убивает даже олимпийских богов. Предполагается, что вызов этому бросать бесполезно. Это было до того, как герой получил доступ к монотеистическому Откровению, которое довело до него, что победа возможна, что Рок на самом деле одолим и более того: весь смысл экзистенции в возможности одолеть Рок. Но, естественно, что этот «оптимизм» – не решаемая так просто задача. Мы видим, что проходят столетия, мы видим, что проходят тысячелетия, а колесо Времени по-прежнему стирает народы, стирает в пыль людей.
Вот этот новый гегемон поднимется в качестве коллективного героя, который будет рассматривать Рок как глобальный мировой порядок, как глобальное общество, слившееся и переродившееся в Систему. Система будет физически выполнять функцию Рока, – того Рока, который был очевиден для архаичных людей. Он сегодня будет выглядеть как система, глобальный социум, управляемый мировым правительством. Это и будет Рок.