Познавая прекрасное (ЛП)

Однако эта спокойная тишина скоро оказалась нарушенной прилетевшей из министерства совой: Гермионе пришло сообщение, что в связи со вчерашним заседанием Визенгамота сегодня ей разрешили не выходить на работу. И поначалу насторожившаяся, та выдохнула с откровенным облегчением — ведь растворившись в ощущении радости, что самое страшное осталось позади, она совершенно забыла, что сейчас всего лишь вторник.

Покончив с завтраком первым, Люциус откинулся на спинку стула и развернул свежий выпуск «Ежедневного Пророка». Его заголовки оказались вполне ожидаемыми. На первой же странице красовалась огромная надпись: «Знаменитому Пожирателю смерти снова удалось избежать Азкабана!» А под ней колдография, с которой Люциус смеялся, высоко подняв Гермиону над собой, и ей стало интересно, каким образом журналисты попали на закрытое заседание. Люциус же никак не отреагировал на колдографию и бесстрастно прочитал статью, иногда вслух знакомя Гермиону с какими-то отрывками. Надо признать, статья была написана предельно корректно, и мнение ее автора абсолютно совпадало с решением Тренча. О Люциусе не говорилось ничего плохого, наоборот, репортер лишь хвалил его решительность и смелость, отзываясь о Малфое, как об истинном британском джентльмене. В конце он коротко упомянул об «удивительном» романе мисс Грейнджер с мистером Малфоем и подчеркнул их очевидную преданность друг другу.

Гермиона тихонько вздохнула, осознавая, что реакция журнала «Придира» вряд ли будет настолько терпима.

Она еще не успела доесть, как во входную дверь раздался громкий и настойчивый стук, от которого лицо Люциуса напряженно замерло, а Гермиона вдруг испытала самый настоящий страх, вспомнив то злосчастное утро. На какой-то миг ей показалось, что Тренч передумал, и в дом снова ломятся авроры. К сожалению, выражение лица Люциуса не успокоило ее ни на йоту. Наоборот, он тут же взял Гермиону за руку, мягко сжал ее и негромко, но твердо произнес:

— Поднимись, пожалуйста, наверх.

Поколебавшись секунду, она быстро и бесшумно покинула кухню.

Оказавшись в спальне, Гермиона оставила дверь приоткрытой и тихонько встала рядом, настороженно прислушиваясь к происходящему внизу. Увы, этого можно было и не делать, поскольку пришедший обозначил себя громко и практически с порога. Это был не кто иной, как разъяренный Драко Малфой.

— Неужели ты притащил эту суку в дом? В наш дом? Как ты посмел? Выгони ее! Сейчас же! Я хочу, чтобы она убралась прочь!

Даже несмотря на то, что в прошлом она не раз сталкивалась с яростью Драко, никогда еще Гермиона не слышала в его голосе такой обиды, злости и такого горького разочарования. Она попыталась разобрать, что отвечал ему Люциус, но тщетно: тот что-то говорил сыну, но говорил негромко, спокойно и сдержанно. Жутко расстроившись, Гермиона закрыла глаза и прислонилась затылком к стене. В эту минуту будущее вдруг начало пугать ее мрачной неизбежностью многочисленных конфликтов между самыми близкими людьми.

Драко же тем временем продолжал бесноваться и делал это отнюдь не тихо:

— И это после того, что ты сотворил с нашей семьей? После того, как разрушил ее? Неужели развода тебе было недостаточно? Ты уже потерял маму, теперь хочешь и меня потерять?!

Гермиона невольно охнула, зная, как эти слова должны были ранить Люциуса. Она снова прислушалась, но снова не разобрала его ответа. Зато расслышала, как Драко продолжил дальше:

— Ты позоришь нашу семью! И еще смеешь называться Малфоем? Ну надо же, какая нелепая шутка! Неужели все это ради того, чтобы ебать молоденькую грязнокровку, годящуюся тебе в дочери?!

Гермиона зажмурилась от боли, но слова эти ранили ее только из-за Люциуса. Ничего нового о себе она не узнала, ведь Драко никогда не скупился на оскорбления для нее. Еще со школы. Скоро она услышала уже самого Люциуса Малфоя, который все-таки повысил голос, хотя и старался отвечать сыну по-прежнему спокойно:

— Сейчас же прекрати истерику, мальчишка. И не смей вмешиваться в то, о чем ты ничего не знаешь. Если не можешь контролировать свой темперамент и свою невоспитанность, убирайся из этого дома прочь!

— Ты не имеешь права выгонять меня отсюда! Мэнор будет моим после тебя. И мне он принадлежит точно так же, как и тебе. Даже большинство моих вещей находится здесь. На самом деле, я за этим и пришел: вещи свои забрать. Уж извини, что помешал тебе наслаждаться жизнью, папочка! — в холодных и бездушных словах Драко под конец зазвучала откровенная насмешка.

А в следующий миг Гермиона услышала, как он поднимается по широкой лестнице наверх, но не почувствовала ни страха, ни смущения. Шаги становился все громче, приближаясь к ее спальне.

И она решилась. Как только сердито чеканящие звуки раздались совсем близко, Гермиона решительно распахнула дверь и, выйдя в коридор, почти врезалась в старого школьного недруга.

Тот пошатнулся от шока, и в глазах его мелькнул ужас. Он остановился и презрительно уставился на Гермиону. Она выдержала этот взгляд с высоко поднятой головой и тут же краем глаза увидела, как в коридор свернул и Люциус.