Познавая прекрасное (ЛП)

Ничего не ответив, Гермиона лишь многозначительно потупилась, но потом не выдержала и оглядела окружающих, сразу же натолкнувшись на пристальный взгляд дородной ведьмы в фиолетовой мантии, которая с нескрываемым интересом прислушивалась к их беседе. И чтобы заставить нахалку покраснеть и с возмущением отвернуться, пришлось сверкнуть в ее сторону преувеличенно милой вопросительной улыбкой.

Атмосфера, царящая сейчас в лифте, казалась Гермионе почти невыносимой. И чувствуя, как буквально каждого из спутников раздирает острейшее любопытство на предмет их с Люциусом отношений, сама она ощущала необъяснимое, но от этого еще более сильное волнение. С каждой минутой все больше и больше похожее на самое настоящее сексуальное возбуждение. Поняв, что стала влажной, она невольно переступила с ноги на ногу.

Не имея ни малейшего понятия, зачем и почему Люциус оказался в Министерстве, она, однако же, ни капли не удивилась, увидев его. В конце концов, Малфой — один из самых выдающихся британских магов. К тому же, не далее как сегодня утром, он упоминал о предстоящей деловой встрече.

«Может быть, она и оказалась назначенной именно здесь?»

Лифт снова сильно тряхнуло, и Гермиона почувствовала, как начинает задыхаться, ощущая нарастающее напряжение уже в виде пульсирующей боли, от которой ужасно хотелось избавиться. Она украдкой взглянула на Люциуса, будто безмолвно умоляя того о помощи. Малфой же продолжал бесстрастно рассматривать стенку кабины и никак не прореагировал на ее молчаливую просьбу. Тем временем подъемник остановился на очередном этаже, заполнился пассажирами еще больше, и плотная толпа народа оттеснила их в самый дальний угол. Люциус повернулся к Гермионе и придвинулся совсем-совсем близко, словно специально воспользовавшись случаем.

Двери с грохотом захлопнулись. Толчок. И кабинка снова стремительно понеслась по шахте. Не глядя на Гермиону, Малфой по-прежнему упорно разглядывал стену.

А уже когда подумала, что от духоты и мучительного вожделения, порожденного близостью Люциуса, вот-вот провалится в обморок, она вдруг почувствовала легкое прикосновение к ноге. И сразу же узнала его пальцы — горячие, нетерпеливые, настойчивые. Задохнувшись от этой отчаянной (практически нахальной и плюющей на окружающий мир) смелости, Гермиона ощутила, как все ее существо охватывает опьянение, заставляя гореть, словно от огня. Замерев, она ждала, что же Люциус рискнет сделать дальше, боясь, но и ужасно желая продолжения.

Защищенная от посторонних глаз его высокой крупной фигурой и широкой распахнутой мантией, Гермиона лишь слегка расставила ноги, словно давая понять, чего именно она так ждет от него. И он понял! Потому что рука тут же скользнула под юбку, приподнимая ее и продолжая тихонько и ласково двигаться по внутренней стороне бедра все выше и выше. И его нарочитое промедление стало такой сладкой мукой, что Гермиона не выдержала и невольно опустила веки.

Сердце снова застучало так громко, что казалось: весь лифт сейчас слушает его неровное и прерывистое биение. Почувствовав, что вот-вот застонет, Гермиона Грейнджер быстро прикусила губу, отчаянно пытаясь сдержаться, и взглянула в лицо Малфоя. Глядя прямо перед собой, он оставался по-прежнему бесстрастным и невозмутимым.

Даже осознавая, что сейчас к ним приковано внимание всех пассажиров лифта, Гермиона понимала и другое: больше всего на свете ей не хотелось, чтобы Люциус прекратил это хулиганское и в высшей степени неприличное безобразие. Она еще не успела додумать эту мысль до конца, как ощутила его пальцы у себя в трусиках.

Малфой неспешно раздвинул мягкие и влажные складочки, заставляя ее внутренности кувыркнуться от удовольствия. Еще мгновение, и вот Люциус уже касается клитора, поглаживая и плавно растирая его. Не выдержав, Гермиона с силой втянула в себя воздух, краем глаза замечая, как негодующе округлились глаза у ведьмы в фиолетовой мантии. Как демонстративно и возмущенно фыркнула она, демонстрируя свое недовольство. И как это самое недовольство не помешало Гермионе подумать, насколько же ей наплевать на него.

А Люциус тем временем продолжал ласкать ее, едва заметно двигая рукой. Иногда он скользил пальцами во влагалище, но ненадолго. Потому что потом снова возвращался к клитору, кружа по нему, растирая, иногда даже слегка пощипывая. И с каждым мгновением Гермиона задыхалась еще сильнее, рискуя потерять сознание.

Тело уже болезненно ломило в ожидании разрядки, когда та, наконец, случилась. Огромнейшая волна изысканного, слегка болезненного наслаждения обрушилась на нее с такой силой, что Гермиона, не в силах больше контролировать себя, с негромким стуком откинула голову на стенку лифта и приглушенно застонала, слегка оседая на подкосившихся ногах.

— С вами все в порядке, милочка? Вы выглядите нездоровой, — дружелюбно поинтересовалась невысокая пухленькая волшебница, обернувшаяся из передней части кабины.

— О… н-ничего страшного. Со мной… все нормально… Благодарю. Просто… здесь так душно. Ужасно душно… — удалось пробормотать тяжело и прерывисто дышащей Гермионе.