Познавая прекрасное (ЛП)

— Ох, мистер Малфой, как же приятно слышать от вас нечто подобное. Хочу признаться, что, несмотря на ваше… гм… красочное прошлое, я всегда считал вас очень незаурядным и интересным человеком. Не правда ли, мисс Грейнджер, вы согласны со мной?

— О, да… Я согласна: мистер Малфой, безусловно, очень умен и талантлив. А уж как владеет словесными оборотами… — она глянула на Люциуса и дразняще улыбнулась. — Уж в чем-чем, а в умении использовать язык ему просто нет равных.

Но Люциус не пропустил удар и тут же отозвался:

— Ну уж нет, дорогая мисс Грейнджер, тут я не могу не упомянуть, что своим языком вы владеете никак не хуже. И не только языком. Так уж случается, что порой женщина использует рот лишь для того, чтобы выдать нечто эмоциональное, но маловразумительное. Но когда открываете рот вы, я уверен, что меня удивят чем-то эффектным, ошеломляющим и… очень приятным.

Не обращая внимания на вытаращенные от изумления глаза Гермионы, Малфой чуть заметно ухмыльнулся и нагло продолжил:

— И вообще хочу сказать, что мисс Грейнджер как никто может сделать незабываемо восхитительной любую нашу встречу, каждый раз придумывая, чем бы еще из мира маглов заинтересовать меня. Иногда… м-м… обсуждая предложенные ею темы, мы можем оставаться в ее кабинете по несколько часов, совершенно не замечая времени. И неважно, что рабочая обстановка Министерства магии не располагает к релаксации! Ведь те вопросы, что затрагиваем мы в своих беседах, однозначно заслуживают, чтобы на них потратил свои силы и время даже такой адепт чистокровной доктрины, как я, — воодушевленный собственной речью, Люциус взглянул на Гермиону и натолкнулся на ее возмущенный взгляд. Однако и это не смогло остановить его. — Программа, разработанная мисс Грейнджер, очень интересна и насыщенна. Благодаря нашему общению я понял, что красоту и совершенство можно обнаружить в самых неожиданных местах. Даже в мире маглов. И, поверьте, это прекрасно.

Люциус замолчал, и в кабинете повисла несколько торжественная тишина, но потом Тримблворту все же удалось промямлить:

— Что ж… Это действительно прекрасно. Да… Итак, вы утверждаете, мистер Малфой, что ваша программа охватывает самый широкий спектр вопросов знакомства с миром маглов и их культурными ценностями?

Едва заметно ухмыльнувшись, Люциус снова заговорил очень и очень двусмысленным тоном.

— О да, поскольку и я и мисс Грейнджер одержимы стремлением узнать и попробовать нечто новое. Тем более что предыдущий наш опыт общения нельзя назвать удачным. Но никто не знает, когда и каким образом судьба подбросит нечто прекрасное, и работа с программой моей реабилитации до сих пор время от времени удивляет нас обоих, не правда ли, мисс Грейнджер?

— Хм… Да, пожалуй… Пусть она и не всегда легка, но… наше сотрудничество однозначно дарит нам очень яркие и глубокие эмоции. Надеюсь, мистер Малфой, что вы согласны со мной.

— Конечно. Не могу не согласиться, что эта программа принесла бесспорную пользу нам обоим.

Донельзя довольный Тримблворт закивал, словно китайский болванчик.

— Мило… Очень мило. Так значит, можно заключить, что в целом каждый из вас считает данную программу реабилитации полезной и протекающей весьма интересно.

— Безусловно, можно выразить наше мнение и так, — томно протянул Люциус.

Счастливый от благополучного выполнения своей миссии Тримблворт почти сразу же закруглился, поблагодарил Люциуса с Гермионой за найденное для беседы время и распрощался. Парочка чинно покинула кабинет, и только оказавшись снаружи и поспешно свернув в ближайший безлюдный коридорчик, Гермиона зажала рот ладонью, пытаясь заглушить рвущийся хохот. Шедший следом Люциус глянул на нее сверху вниз и приподнял бровь в фальшивом неведении.

— Что такое?

— Сам знаешь, что. Бедный Тримблворт! — лукаво отозвалась Гермиона. — Он был таким милым с нами, а мы… вели себя просто ужасно!

— М-м-м… Ну он же об этом не знал. И вообще, старикан имел право интерпретировать все, сказанное нами так, как считал нужным. Собственно, что он и делал. Получив, кстати, абсолютно правдивые ответы на все свои вопросы.

Прислонившись, она игриво ударила Люциуса в грудь.

— Бог мой, ты просто… бесстыжий нахал. Вот кто!

— О чем мне говорили неоднократно, — растягивая слова, послушно согласился Малфой.

Гермиона усмехнулась.

— Но должна признать… ты невероятно обаятельный нахал. Неотразимый.

С довольной ухмылкой Люциус наклонился и поцеловал ее. Так чувственно, что Гермионе захотелось провалиться в обморок. Или нет! Растаять и стечь к его ногам лужицей мороженого. Ощутив, как уже загорается от желания, она жадно провела ладошками по сильному мужскому телу и глухо застонала, но в коридоре послышались чьи-то шаги, которые привели в чувство и заставили отстраниться. А заглянув в глаза Малфоя, вздрогнула, в них тоже пылал огонь. Он переплел ее пальцы со своими и потянул за собой из коридорчика. Так, держась за руки, они и направились в сторону огромных министерских каминов. Несколько человек, встретившихся им по пути, явно обратили на это внимание, но ни Люциуса, ни Гермиону сей факт как-то не озаботил.