Познавая прекрасное (ЛП)

От души поблагодарив пришедшую убрать со стола Тибби, Гермиона поднялась. Она вышла в холл, упрямо настроенная противостоять любой неловкости, которую могла почувствовать в этом доме, и начала рассматривать портреты. Запечатанная дверь находилась рядом и невольно притягивала взгляд, но Гермиона упорно не смотрела на нее, удивляясь собственной силе духа. Она увидела портрет Люциуса, рядом с которым висел портрет Драко. Оба портрета неподвижно ухмылялись ей с высокомерной малфоевской снисходительностью. Она ожидала этого от Драко, да и от его отца в прошлом, но теперь спросила себя: «Что на самом деле таится за выражением его лица?» Конечно, это всего лишь маска, такая же реальная, как и маска Пожирателя Смерти, которую она видела на Люциусе раньше. Гермиона пристально посмотрела в серые глаза, глядящие на нее сверху вниз. Как же он был красив на этом портрете, написанном, очевидно, еще перед второй войной. Несмотря на надменное выражение лица, его глаза странно мерцали. И Гермиона почувствовала в них какую-то затаенную тоску и боль, которые вытесняли любое ощущение страха или опасения. Боясь, что окончательно смутится, она отошла от портрета и открыла входную дверь.

Осторожно вышла наружу и направилась в парк. Он был так красив и ухожен, что медленно блуждая по аллеям этим теплым и светлым летним днем, Гермиона чувствовала себя полностью расслабившейся и умиротворенной. Прежние опасения, касающиеся Малфой-мэнора, исчезли практически полностью. Она даже чуточку гордилась собой, осознавая, что смогла победить демонов, таящихся в душе и мучающих ее столько лет.

Через некоторое время Гермиона возвратилась в дом и вошла в гостиную, куда принес ее Люциус вчера вечером. Это была красивая комната — не просто изящно украшенная и обставленная: нет, небольшая гостиная просто дышала теплом и уютом. Подумав о тех тихих семейных вечерах, которые, наверняка, провела здесь семья Малфоев за все эти годы, Гермиона почувствовала, как острая боль и еще что-то, очень похожее на ревность, сплетают ее внутренности в узел…

«Черт! Я не хочу… и не буду думать об этом!»

Заметив еще одну дверь, она вошла и оказалась в комнатке, которая была намного меньше и, по всей видимости, использовалась, как кабинет. Осторожно подошла к портрету, висящему над камином. С него настороженно глядел волшебник с высокомерным выражением лица. Когда Гермиона приблизилась, его взгляд стал откровенно презрительным. Черты его лица походили на черты Люциуса, они казались практически одинаковыми, кроме цвета глаз и волос, полной противоположности сыновних. У мужчины была темная шевелюра и карие глаза, в которых плескалась глубокая пустота. Даже его изображение подавляло, и Гермиона почувствовала, как ее невольно охватывает неловкость. Понимая, что портрет волшебный, она ощутила досаду от молчаливого и холодного презрения, что так явно демонстрировал чародей.

— Это — мой отец, — услышав позади себя голос, Гермиона обернулась.

Люциус стоял в дверном проеме позади нее, меряя портрет пустым безразличным взглядом.

Внутренности Гермионы кувыркнулись, но она подавила желание подбежать к нему и броситься прямо на шею. Что-то подсказывало, что сейчас — не время.

— Привет, — выдохнула она, и восхищенная радость непроизвольно прозвучала в голосе.

Люциус перевел взгляд на нее.

— Привет, — повторил он в ответ с мягкой улыбкой. Потом подошел к Гермионе, и оба уставились на портрет Абраксаса Малфоя.

— А я-то думала, что у всех Малфоев светлые волосы и серые глаза. Очень странно видеть такого Малфоя! — подразнила Гермиона, наблюдая за выражением лица Люциуса. Оно выглядело застывшим.

— Цвет глаз и волос я унаследовал от матери. Хотя есть и схожие черты… между мной и… им, — он кивнул на портрет, и голос его стал каким-то глухим.

— И каким же он был? — мягко спросила Гермиона, неуверенная, что получит ответ.

— Холодным. Требовательным. Бесчувственным. Жадным до власти. И все эти ценности очень хорошо смог привить своему сыну. Не находишь? — голос Люциуса был настолько холоден и пуст, что Гермиона тут же пожалела о своем вопросе. И заледенела, когда осознала смысл ответа.

Люциус резко повернулся и вышел в гостиную. Сев на диван, он безучастно уставился прямо перед собой. Выйдя вслед за ним из кабинета, Гермиона осторожно присела рядом и мягко прошептала:

— С тобой все в порядке? Прости, мне не стоило спрашивать тебя о нем…

Повернув голову, Люциус уставился ей прямо в глаза.

— Тебе, думаю, очень хочется узнать, почему я присоединился к Волдеморту? Почему стал Пожирателем Смерти? Так вот, ответ банален и прост. Открой любой учебник по магловской психологии, и ты легко найдешь его там, — он немного помолчал и продолжил.