Позови ее по имени

Овсяная каша булькала и пузырилась в новенькой блестящей кастрюльке. Прежнюю он выбросил пару недель назад. Он тогда отвлекся, каша пригорела. Попытался отскоблить, но толстый слой спекшейся крупы словно въелся в металл. Не взяла ни одна щетка. У него не вышло. Он оставил затею. Отнес любимую кастрюльку – подарок матери – на помойку. Купил новую. Он вообще любил красивую посуду. Ему было небезразлично, из чего есть, в чем готовить. В этом он сильно отличался от большинства мужчин и некоторых женщин.

Женщины…

Что с ними стало сейчас? Чем вообще они живут, какими желаниями? Деньги, шмотки, уколы красоты, отдых – желательно на Мальдивах. Им непременно было нужно, чтобы у парня была крутая тачка, своя квартира, лучше – дом. Для них стал обязателен весь этот набор. Без них ни одно мужское достоинство не воспринималось ими всерьез и не оценивалось по десятибалльной шкале.

Он умел готовить. Замечательно готовил. А кому это сейчас нужно?

– Ну… Не знаю… Раз ты так крут в этом, открой ресторан, – посоветовала одна девушка, которую он угостил шикарным ужином, приготовленным собственноручно. – Какой прок в твоем стоянии у плиты забесплатно? Надо уметь на своем таланте заработать! Иначе зачем тебе талант?

Ужин тот состоялся три года назад. Он потом даже пробовал пожить с той девушкой. Переехал в ее квартиру в центре. Она настояла. И первое время все у них складывалось нормально. Она много работала. Он вел домашнее хозяйство. Вкусно и правильно кормил ее. Потом начал потихоньку зарабатывать тем, что снабжал ее подруг едой, приготовленной собственноручно. Всем все нравилось. Всех все устраивало. Пока какая-то дура не отравилась.

– Ты понимаешь, что натворил?! Ты отдаешь себе отчет в том, что случилось?! – Страшно театрально заламывала руки его девушка, бегая по квартире в одних трусах. – Это же все! Полный пипец! Ты должен перед ней извиниться! Ты должен… Ну я не знаю… Может быть, вернуть ей деньги за ланч. С процентами!

– Я не стану этого делать, я не виноват. Эту еду ели еще пять твоих подруг. И ты в том числе. Все с вами нормально. Никто не отравился и не мог отравиться. Все было свежим.

– Может быть, ее ланч-бокс оказался грязным. А ты не уследил. Я не знаю, короче! – взвизгнула она, останавливаясь возле него и нацеливаясь в него острыми сосками маленьких грудей. – Ты обязан извиниться и вернуть ей деньги! С процентами. Я все сказала!

– Если я это сделаю, то это понравится другим твоим подругам. И они станут поступать так же. А я не виноват.

Ему было страшно обидно не за себя. Ему было обидно за свой труд. За то, что его пытаются обвинить в том, в чем он виноват не был.

– Гена! – заорала она тогда не своим голосом. И принялась тыкать ему в грудь острым ногтем, оставляя на коже следы. – Ты пойдешь и извинишься перед моей подругой! Она очень влиятельна. Она может доставить тебе, мне кучу проблем. А я только-только начала договариваться об аренде помещения для твоего будущего ресторанчика. Разве не об этом мы мечтали?

Вообще-то он не мечтал. Мечтала все больше она. Мечтала, что он прославится, станет знаменитым, будет зарабатывать кучу денег. Его мысли так далеко не распространялись. Они оседали в удовольствии творить у плиты. Не более.

Он пошел к ее подруге.

Она открыла, мгновение слушала его бессвязную речь. Потом схватила его за воротник куртки. Затащила сначала в квартиру, а потом в постель.

Он задремал после долгого утомительного «извинения». А подруга сфотографировала их в постели и переправила фото его девушке.

Когда он вернулся, она плакала.

– Что это?! – тыкала она пальцем в экран телефона. – Что ты сделал?

– Извинился, – ответил он подавленным голосом.

Он, честно, чувствовал себя выпачканным.

– А постель? Зачем постель?

– Это проценты…

Она не выгоняла его. Она даже не собрала его вещи, получив фото.

Он собрал вещи сам и съехал. И потом долго, очень долго в сторону девушек даже головы не поворачивал. Устроился в ресторан официантом.

Однажды, в аврал, помог повару. Тот его заметил. И упросил хозяина перевести на кухню. Полтора года назад Гена стал помощником шеф-повара. Его заработок существенно вырос. Появились лишние деньги. Он взял байк – дорогой, самый лучший. За эти деньги он мог бы взять приличную машину. Но предпочел байк. И не столько потому, что страшно любил скорость, сколько потому, что считал это намного круче.

У него появились новые интересные знакомства. Девчонки стали смотреть на него другими глазами. Он пользовался ими, но близко к себе никого не подпускал. А потом вдруг влюбился. Сильно, запретно.

– Она тебя погубит, Гена, – предрек однажды шеф-повар ресторана, где он работал. – Это запретная связь…

Он не мог с ним поспорить – связь была запретной, его девушке было очень мало лет. Точнее – пятнадцать. Но он очень, очень, очень ее любил!

Маленькая несчастная девочка, брошенная всеми на произвол судьбы.