Позови ее по имени

Вопросы соседей с каждой минутой становились все дотошнее. Рассказать ровно половину не получится. А рассказать все – так подставить Гену, так подставить!

– Попробую угадать, – вкрадчивым опасным голосом произнес Гриша, наклоняясь вперед. – Гена шел к Нине Васильевне? Он шел именно к ней?

Маша отвернулась, кивком подтвердила, что он прав.

– Зачем?

– Поговорить, – проговорила она так тихо, что они едва услышали.

– О чем?

Маша соскочила с табуретки. Закружила по кухне. Полы длинного халата развевались, обнажая точеные колени.

– Надо у него спросить, о чем! Что ко мне пристали?! Я-то что?!

Гриша медленно поднялся. Шагнул к ней, схватил ее за локти, развернул на себя.

– Ты как раз и что, дорогая. – Он пристально рассматривал ее симпатичное встревоженное лицо. – Ты помогла возможному преступнику уничтожить следы его присутствия на месте преступления. Ты его покрываешь до сих пор.

– Нет! Отпусти! – прошипела она яростно, сбрасывая с себя его руки и отступая к подоконнику. – Генка не убивал! Он просто шел к ней поговорить. И все!

– О чем? – в один голос воскликнули братья.

Маша тяжело вздохнула, рассматривая освещенную детскую площадку, на которой толпились ребята. Был слышен смех, возбужденные голоса. Маша тут же позавидовала главному, чем они сейчас владели в полном объеме, – беззаботности.

– Генка иногда уединялся с девчонками в нише у двери Нины Васильевны, – нехотя призналась Маша. – Со мной – никогда, не надо на меня так смотреть. Но кое-кого туда водил.

– Почему именно туда?

– Две старухи на лестничной клетке. Сидят дома постоянно. Место – лучше не придумаешь. Вот он там и уединялся.

– Как часто? – спросил Олег.

– Вот не считала, знаешь! – Она рассмеялась со злостью, всплеснув руками. – Я со свечкой не стояла. А вот Нина Васильевна его однажды поймала. Подняла жуткий шум. И пригрозила все рассказать родителям. Гена не то чтобы перепугался, но… Но не хотел портить отношения с родителями. Они у него очень правильные. Он несколько раз приходил к ней, звонил в дверь. Но ее никогда не оказывалось дома. В тот день… В тот день, когда ее убили, он снова пришел. Подошел к двери, та приоткрыта. Он несколько раз позвонил. Толкнул дверь и… Дальше вы знаете.

– Как он мог выронить ключи у ее головы? Как мог выпачкать кроссовки в крови, если стоял у порога? – задал резонный вопрос Олег и поправил очки на переносице. – На его одежде не было крови?

– Нет, – твердо выдержала она их подозрительные взгляды. – Одежда сто процентов была чистой. Клянусь!

Ее кулачок с силой стукнул в сердце.

Олег смотрел на нее невидящим взглядом. Он размышлял. Минуту, две, пять.

Маша с Гришей даже насторожились его ступору.

– Послушай, Маша, – встряхнулся Олег. – Твой знакомый, говоришь, часто водил на нашу лестничную площадку девочек?

– Было дело.

– Не так давно я сам стал свидетелем этого… Этого… – Олег смутился и почувствовал, что краснеет.

– Видел или слышал? – Гришка ядовито ухмыльнулся.

– Слышал. Выходить не стал. Но голос девушки звучал достаточно громко. Она называла своего партнера по сексу Геной. То есть я хочу сказать, что он не прекратил этим заниматься даже после такого ужасного потрясения, о котором ты нам рассказываешь. – Олег с сомнением покачал головой. – Так ли уж он был потрясен убийством, как тебе рассказывал? Может, он тебе в чем-то соврал?

Маша снова надолго задумалась. Кулаки замерли в глубоких карманах халата. Взгляд застыл.

– Знаешь, я тут подумал, – Гришка потер виски, стащил резинку с хвоста, расправил волосы пятерней, – если он тебе в этом соврал, то мог соврать и в другом.

– В чем, например?

– Ну… За что девчонка, с которой ты подралась, бросилась на него с кулаками?

– У нее спроси! – огрызнулась Маша.

– Она обвиняла его в чем-то, – напомнил Олег и включил видеозапись, где отчетливо звучало имя Инги. – Он мог иметь отношения с погибшей девочкой?

– Я не знаю. – Она подумала и вдруг быстро пошла из кухни, бросив на ходу: – Я сейчас…

Вернулась через минуту. В руках телефон.

– Слушай, – подставила она телефон к самому уху Олега. – Внимательно слушай, узнаешь чей-то голос, нет?

Он замер, напрягая слух.

Звукозапись велась в школе. Было очень шумно. Кто-то смеялся, кто-то разговаривал на повышенных тонах. Прозвучал совсем близко девичий звонкий голос.

– Маша, это ты, – узнал Олег.

Потом секундная тишина, негромкий смех, и уже другой голос, принадлежавший юной девушке, продекламировал неприличное стихотворение. И снова смех.

– Это она! – потряс указательным пальцем Олег. – Это та девушка, которая была с Геной на нашей лестничной клетке.

– Точно?! – упавшим голосом спросила Маша, убирая телефон. – Ты не ошибся?

– Нет. Это она. Я запомнил. И это она присутствовала в тот вечер, когда меня били во дворе подростки.

– Инга… Значит, все же Инга… – Маша закрыла ладонями лицо, сжала плечи.

– Маша? Ты чего? – перепугался Олег, вскакивая с табуретки и охая от боли в пояснице.

– Он все врал! Он всем нам врал! – Маша всхлипнула, не убирая ладоней от лица. – Это Гена! Это он был с ней, всегда! Он звонил учителям. Он был с ней… Все время! Он все всем врал! Предатель!..