Позови меня трижды

А мама, прибыв из деревни и обнаружив дочь в своей квартире, вопреки Катиным опасениям, ничего ей не сказала, ни о чем не спросила, а только с порога молча пошла накрывать на стол, выставив, первым делом, чекушку водки.

ВОСЬМЕРКА ЧЕРВЕЙ

Восьмерка червей это дом червонной особы, удовольствие, легкая дорожка, веселый разговор. Глянь-ка, а ведь с бубенчиком это получение большого наследства. Ну, это в будущем. А сейчас, как раньше говорили, уединенное свидание, неожиданное счастье, сердечный разговор.

Недели через три ей позвонила Райка. Она с ходу в карьер затараторила радостной скороговоркой: "Кать, ты у матери живешь, что ли? Я к тебе сегодня с утра забегала, подружка твоя сказала, что у себя больше не живешь, так я сразу не поверила. У вас с Валеркой-то все, кранты, да?"

- Кранты, Рая.

- Это очень плохо, очень. Я, честно говоря, все надеялась, что ты на него повлияешь. Столько ведь труда и души в это дело вложено было, и все теперь коту под хвост... Тереха он тоже выгнал, Терех теперь вагоны и пиво разгружает на пивзаводе. У нас с ихним коммерческим отделом всегда были теплые отношения, помнишь? Вот и взяли тайком от Валеры, Бобку моего тоже приняли. Может, когда все утихнет, на базу переведут кладовщиками.

- Не утихнет, Рая, не надейся.

- Тогда очень плохо. Но у меня акции Газпромовские! И нефтяные! И золотишко кое-какое! Я все наперед предусматривала! Не может быть так, чтобы все всегда хорошо было. И огород у меня - слава Богу! Не переживай, Катя, я дивиденды получу, вам чего-нибудь подкину.

- У тебя двое детей, Рая!

- Я, Катерина, добро не забываю! У меня принципов не много, сама знаешь, но уж от них не отступаю.

- А Татьяна-то работает?

- С трудом, Катя. Деться ей некуда. А Валерий и эта баба эта, Алина, ее поедом едят, с Терехом общаться запрещают. Как, говорят, увидим, или узнаем чего, так вышибем не только с работы, но и мозги из кумпола! Мы с ней, не поверишь, переписываемся по почте, подписываемся ее бывшей свекрухой деревенской! Сын ее старший письма относит, а ей самой - вообще нельзя! Вот такая жизнь пошла! А ты-то на работу куда пойти думаешь?

- Ой, Рая, меня вообще никуда не примут, даже в кладовщики! Разве что Людка возьмет в свою команду на пятачок.

- Это поэтому ты жиличку пустила? Как, кстати, за квартиру с Карташовым рассчиталась?

- В том-то и дело, что не рассчиталась! Валерий мне ведь даже на еду денег не давал... А зарплата у меня сама знаешь какая была, только Терех премиями и выручал, когда мог. Так мы все на тряпки спускали. Но половину я уже отдала. С ужасом думаю, что будет, если доллар скакнет, то все мои усилия пойдут прахом, у меня ведь оценка-то на квартиру в долларах была.

- Катя, дойдет до ручки, ты не думай, я тебе акции отдам. Пусть только Карташов подавится. А потом ты просто Ольгу мою так же пожить пустишь на первое время, если она замуж выйдет. Она у меня тут с пареньком одним ходит. Вроде любовь у них, да и парень ничего. Они в психушке познакомились, у него то ли синдром был от компьютеров, то ли он от армии косил... Хороший мальчик! А у нас ведь в квартире - не развернешься. Мой-то теперь хвост прижал, да поздно уже. Если бы в свое время столько не пил, да с Кузьмой не хороводился, мы бы все-таки удачнее квартиру поменяли. А твою квартиру, поверь, мне сейчас очень жалко. Тем более что ты, как я поняла, такие деньги в ремонт вбухала! Что на новоселье-то не позвала? И когда только успела! Молодец! Я, как вошла в коридорчик, вся прямо обмерла! Красота! Ну, ладно, отдыхай!

После этого разговора Катя преодолела внутреннюю неловкость и решилась, наконец, пойти проведать Люсиль. С самого утра она приняла ванну, подкрасилась, погладила юбку. Ключи к дверям не подошли, да и в общем-то двери ее больше не было. Две аккуратные стенки выгораживали небольшое пространство перед ее бывшей дверью впритык к соседскому косяку. Катя позвонила в бронзовый звоночек, но Люсиль не вышел. Вместо этого в двери что-то щелкнуло, и она медленно отворилась. Подняв глаза, Катя с оторопью увидела крошечный глазок камеры слежения.

Квартиру она свою не узнала, ее вещей там практически не осталось, кроме, разве что, написанного когда-то Ленкой натюрморта, который Катя вынесла из института. В новом багете он висел теперь в коридоре и смотрелся роскошно. Люсиль красил ногти на кухне. Такие кухни Катя видела только в журналах.

- Я, Катюша, мебель твою перед ремонтом на дачу вывез, а потом уже не стал завозить обратно. Не вяжется она как-то с текущим моментом.

- Куда вывез?