Позволь взглянуть на тебя иначе (СИ)

Он должен был догадаться! Локи ругался на себя, яростно думая над тем, как убрать Тони из-под огня. Одно дело рисковать своей жизнью, но когда ставкой становится жизнь его возлюбленного, игра теряет свою ценность. Что он может сказать, чтобы убедить Одина оставить Старка? Притвориться, что ему наплевать? Царь может убить Тони только из прихоти. Или раскрыть свои чувства и умолять о пощаде? Он сомневался, что Одину будет до этого дело.

Локи замер на месте, не в силах пошевелиться, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Он даже не задумывался… ох, а следовало бы! Было же очевидно, что Всеотец попытается сыграть на единственной его слабости, чтобы держать в узде, с поводком и намордником, дразня костью, до которой он не сможет дотянуться.

— Ты останешься во дворце, — голос Одина вырвал Локи из задумчивости. — Куда бы ты ни пошёл, тебя будут сопровождать два стражника. Ты будешь повиноваться каждому моему приказу и делать, что сказано, и тогда твоему смертному не причинят вреда.

Локи резко выдохнул, что же, это он может сделать. Ерунда по сравнению с мыслью, что он будет повинен в смерти Тони. Скорее всего он его больше никогда не увидит, если только Один вдруг не позволит из каприза, но он готов на это пойти. Ему оставалось лишь надеяться, что Тони не попытается добраться до него здесь, что было маловероятно, учитывая технологический уровень мидгардцев, но с другой стороны, разум его возлюбленного был чем-то необычайным, способным претворить фантазию в реальность.

— Я согласен, — склонил голову Локи, радуясь, что все разрешилось так. У него будет куча времени придумать план мести после того, как Тони…

— Однако, не думай, что твой приговор будет длиться лишь в течении оставшейся смертному жизни. Какое же это наказание, — на последних словах в глазах Одина разгорелся лукавый огонек. — Я отправил в Мидгард Эйр с эликсиром ослабленного экстракта золотого яблока. Она даст его ему, даруя твоему смертному несколько лет жизни. Я заключил с директором Щ.И.Т.а соглашение, он будет держать смертного в заточении.

Ноги Локи подогнулись, и он покачнулся. Золотое яблоко — единственное, что Тони не хотел принять от Локи. Трикстер сразу же понял, что изобретатель боялся даруемого им долголетия, а скрывающиеся за таким даром обязательства его потрясали. Локи хотел выждать ещё несколько лет, дать Тони время, чтобы привыкнуть к этой мысли, обдумать её и всё для себя решить, но теперь его лишили этого выбора, насильно всучили ему дар яблока. Локи был уверен, что Старк возненавидит его, а вместе с ним возненавидит и самого Локи — от понимания желудок перевернуло, скрутило такой незамутнённой яростью, что он был не в состоянии её сдержать.

Он почувствовал, как кровь ударила в голову, затуманивая яростью разум, ускоряя дыхание и пульс. Бог взвыл, как раненное животное, и бросился в сторону ближайшего стражника, вцепившись скованными руками в его лицо и намереваясь выцарапать ему глаза. А сделав это, он молниеносно вытащил из ножен орущего стражника меч и напал на второго, ещё до того, как тот успел среагировать. Клинок легко скользнул между пластинами брони и пронзил плоть. Локи погрузил его ещё глубже и рванул вверх, вспарывая воина, как рыбёшку. Ослеплённый яростью, он уклонился от боковой атаки и кинулся между двумя подоспевшими стражниками — резкий рывок, и для одного из них дело заканчивается свернутой шей.

— Ты! — прорычал Локи Одину, толкая на второго охранника безжизненное тело, об которое тот удачно споткнулся. Затем он кинулся к следующему противнику и ударил его в лицо сжатыми в кулаки руками, до сих пор скованными цепями, скорее всего сломав тому челюсть.

Пытаясь добраться до ведущего к трону помоста, трикстер обернулся в берсерка, да только подскользнулся на залитом кровью полу, чем и воспользовались оставшиеся стражники, хватая за сковывающую Локи цепь у бедра и резким рывком лишая его равновесия.

Взвыв, принц попытался наброситься на них, но прежде чем он успел повернуться к противникам, один из них ударил его под колено, и Локи растянулся на полу. Скрутившись от боли, Локи попытался восстановить дыхание и подняться на ноги, но вслед за первым тяжёлым металлическим ботинком в бок вонзился ещё один, а потом ещё и ещё. Он почувствовал, как ребра уступили натиску и сломались, и теперь Локи мог лишь прикрывать от ударов голову. Ему казалось, что удары будут сыпаться вечно, пока сквозь окутавший мысли красный туман не пробился решительный голос:

— ХВАТИТ! — приказала Царица, и в последующей тишине Локи услышал мягкий шорох её приближающихся шагов, а потом почувствовал и ласковые руки, прикасающиеся к его окровавленным костяшкам и осторожно отводящие руки от лица.

И он позволил тёплым пальцам бродить по лицу и голове, находя утешение в их нежности. Съедавшая его ещё несколько секунд назад ярость потихоньку гасла, и Локи вдруг осознал, что его действия вполне могут навлечь на Тони смертный приговор. С болью приподнявшись, трикстер попытался поймать руку Фригги, но не смог — оковы вокруг запястий тянули их вниз.