Позволь звезде зажечься (СИ)

Слабо простонав, Рейстлин открыл глаза, щурясь от света. Сфокусировав взгляд, он поднял руку и осторожно коснулся царапины на щеке эльфа. Вспыхнувший на кончиках тонких пальцах огонёк магии ожёг Даламара теплом, заживляя рану и исчезая. Бессильно упавшая на пол рука и наполненный горечи полурык, полустон громче слов сказали Даламару — магия ушла от Рейстлина.

С ужасом, холодящим сердце, Даламар вытянул руку и замер, ища в душе привычное тепло…

========== Привыкнуть - не значит смириться ==========

Даламар стоял возле окна в своей комнате и наблюдал за идущими к лесу Рейстлином и Карамоном. Переведя взгляд на кровать, он увидел, что Крисания всё же заснула, обнимая дочь. Он устало вздохнул и прислонился щекой к стеклу, прикрывая глаза.

Поняв, что больше сил сопротивляться сну нет, Даламар сполз по стене вниз и уснул прямо на ковре. А точнее забылся обрывками воспоминаний и страхов прошлого. Он уже забыл, когда спал по-настоящему.

Магия, что покинула Рейстлина, не ушла от Даламара. Однако, дар, столько лет оберегаемый и любимый, в один миг обернулся проклятием. Лишив Рейстлина магии, Такхизис невольно разорвала свою связь с ним и потеряла власть над разумом и душой Маджере. Начав плести сети иным путём, она решила параллельно отомстить второму непокорному слуге. Даламар испытал весь ужас ночных кошмаров, оставивший его шалафи.

Проснувшись в первый раз с криком, что рвал изнутри грудь, Даламар вскочил, всё ещё пребывая в дурмане кошмара. Он стал метаться по комнате, пытаясь окончательно сбросить оковы сна, насланного тёмной магией, и не заметил, как оказался возле раскрытого окна, что было почти в полный рост эльфа. Обхватившие его поперёк груди тонкие, но неожиданно сильные, руки удержали от рокового шага.

— Даламар, очнись! Это всё сон! Сон!

Всё же Даламар был сильнее Рейстлина, который ещё и был ослаблен недавней потерей магии. Он дёрнулся, вырываясь из хватки, и упал на пол, прислоняясь спиной к стене. Морок стал отступать, и эльфа прошиб озноб.

Спустя несколько минут, когда кошмар окончательно отпустил, Даламар услышал шорох мантии по полу, и рядом опустился Рейстлин, протягивая ему кружку со слегка дымящимся отваром. Он проглотил его, не задумываясь ни на секунду, и почувствовал, что дрожь ушла, оставив лишь мёртвый холод внутри.

— Ну тише, успокойся. Да ты весь ледяной!

Рейстлин забрал кружку из онемевших пальцев ученика и притянул его к себе. Даламар невольно вздрогнул и прильнул к горячему даже сквозь мантию Рейстлину, ибо лишь сейчас осознал насколько замёрз.

— Кошмары?

Сил что-либо говорить Даламар в себе не нашёл, поэтому лишь кивнул. Рейстлин едва слышно простонал, но снова заговорил только через несколько минут, когда Даламар полностью успокоился и, смутившись, отодвинулся от него.

— Она потеряла власть надо мной, и теперь отыгрывается на тебе. Прости, Даламар, ведь всё это из-за то, что ты вытащил меня!

— Перестань, шалафи, — голос дрожал, но говорить было нужно. — Ты ведь тоже тогда спас меня, расплачиваясь после один. К тому же, она не оставит тебя просто так. Тебе сейчас нужнее восстанавливать силы, ибо совершенно не понятно, какая расплата уготована тебе.

— Самое обидное, что я бессилен и ничем не могу тебе помочь, кроме разве что отваров, которые принесут тебе сон без сноведений, но их нельзя пить часто.

— Не волнуйся, шалафи. Со мной всё будет хорошо. Ведь ты научился справляться с её мороком. Просто буду спать немного меньше.

Ставший ему ответом, наполненный тоской золотой взгляд сказал всё громче слов: «Против её воли не пойдёшь. Она всё равно нанесёт решающий удар».

И спустя месяц Даламар мог уже с закрытыми глазами смешивать сонное зелье, которое было единственным спасением, и которым он уже едва не отравился однажды из-за передозировки. После этого случая Рейстлин закрыл свою кладовую с травами и сам выдавал ему допустимое количество, каждый раз извиняясь взглядом.

Естественно трав не хватало на выделенный период, поэтому Даламар просто пытался обходиться без сна, столько сколько мог, ибо знал, что стоит только закрыть глаза, не выпив перед этим отвар, как придёт страх прошедших лет и путающий мысли морок.

Сейчас наступил именно тот период, когда травы закончились, но до следующей партии было ещё два дня. Два бесконечных дня. И перед ними было ещё два дня, которые Даламар провёл без сна, поэтому сейчас, свернувшись клубочком на полу, он разрывался между желанием провалиться в столь манящее беспамятство, пусть и с участием Такхизис, и вырваться из этого капкана.

Последнее всё же победило, и он, сдавленно прошипев сквозь зубы, поднялся на ноги, прислоняясь к стене и обращая взгляд на умиротворённо спящих Крисанию и Нуису. Нуиса стала единственным лучом Света для всех обитателей Башни. Малышке достались каштановые волосы Рейстлина и серые глаза Крисании.