Позвони, если хочешь изменить жизнь

— Домой ехала.

— В гостях засиделась?

— Типа того.

— Это как?

— У любовника была! — ответила она резко, как будто я задел ее за живое.

— Ах, вон оно что! Теперь понятно, почему Бог послал именно вас. Прелюбодейство. Не чтите заповеди. А что же он не оставил вас ночевать?

— Мудак потому что.

— Думаю, что моя жена даже в шутку не называет меня мудаком, даже за глаза. Тянет к таким?

— Мне уже тридцать два. Замужем ни разу не была, ни детей, ни плетей. Все подруги уже с семьями, одна я, как шибанутая. Выбираю из того, что уже никому не нужно.

— Понятно. Прости, что спросил. Скоро там твоя дача?

— Уже скоро. А Вы женаты? — спросила она удивленно.

— Не похож?

— Если бы Вы не бегали по ночам с пистолетом, только в халате, то были бы очень похожи.

— Вот такой я мистер Смит.

Поворот с трассы был темным, без всякого освещения. На миг блеснула светоотражающая вывеска с названием дачного товарищества и нас обступили с двух сторон нависшие над дорогой кроны деревьев. Машину потряхивало на волнах старого асфальта. Я думал о семье и очень надеялся, что с ними все хорошо. Как меня можно было так быстро вычислить? Я вспомнил, как бандиты пригибались, и подумал, что снайпер, убивший на моих глазах человека, готов был пристрелить и их. Что там у них были за многоуровневые разборки, я не хотел знать. Главное, чтобы обо мне все скорее забыли.

Свет фар выхватил деревянный забор, из-за которого на улицу свисали ветви вишни. Женщина свернула с дороги и встала напротив двустворчатых ворот.

— Приехали? — поинтересовался я.

— Да, это наша родовая дача, так сказать. Мне можно выйти, открыть ворота?

Ее вопрос застал меня врасплох. Я вроде бы не держал ее в заложниках, так, припугнул просто, но женщина могла думать иначе.

— Вас как зовут? — спросил я, так и не дав ответа.

— Любовь. В смысле, Люба.

— Отличное имя, Люб. Давайте договоримся, чтобы у Вас не было насчет меня никаких глупых мыслей.

— Давайте.

— Я не бандит, не насильник, не убийца какой-нибудь. Сегодня вечером случилось жуткое стечение обстоятельств, в которых я стал жертвой. Я Вам ничем не угрожаю, если Вы будете вести себя адекватно. Мне бы до утра перекантоваться у Вас, а потом я вернусь домой, и все забудут, что я вообще существую. Я хочу, чтобы Вы вошли в мое положение и помогли мне. Посмотрите на меня, разве я похож на опасного человека?

Женщина обернулась и нечаянно бросила взгляд на пистолет. Моя речь сразу потеряла смысл.

— Прости, — я убрал его в карман. — А так?

— Вы знаете, я все равно напугана и не могу сейчас адекватно воспринимать Вас. Вы мне кажетесь опасным.

Я впервые в жизни услышал, что кто-то считает меня опасным. Мне даже где-то было приятно слышать это. Часть моей натуры, привыкшая к одинаковому отношению к себе со стороны устоявшегося круга общения, вдруг была поражена новым видением. Оказывается, я могу быть не только смешным, любимым, ленивым, глупым, тормознутым, жадным, но и опасным. Это лестная характеристика для мужчины. Во мне даже скакнул уровень тестостерона. Как же поступить с Любой? Оставить ее в машине и открыть ворота самому, или же отправить ее открывать ворота? Она могла сбежать при любом варианте.

— Пошли, Любовь, откроем вместе, — я решил так.

Мы вышли из машины. Я взял ее за запястье. Люба испуганно дернула рукой, но потом успокоилась и не препятствовала мне. Ворота открылись со скрипом старых, не смазанных петель.

— Отец раньше жил на даче летом, теперь не хочет. Работы много. Я иногда заскакиваю, но от меня пользы мало. Не огородница.

— Понимаю. Для меня дача — это только место, где можно сделать шашлык.

Мы вернулись в машину вместе. Люба зарулила прямо к крыльцу великолепного домика.

— Это же не дача, это дом моей мечты, — восхитился я.

— Да, хорош. Для зимы холодноват, а так можно было бы жить круглый год.

К теплой машине сразу же полетела мошкара. Пока Люба искала спрятанный в секретном месте ключ от дома, меня атаковали полчища комаров. Наконец, она открыла замок, открыла дверь и включила лампочку над крыльцом. Я быстрее забежал в дом. Люба включила свет по очереди в двух имеющихся комнатах. Первая была гостиной и кухней, вторая спальней. Оформление и дизайн остались еще от советской эпохи, или же трудных времен девяностых годов. В кухне стоял умывальник с латунным краном, в который надо было заливать воду.

— Извините, но угостить мне Вас нечем. Продукты не держим здесь.

— Спасибо, но аппетита у меня нет. Люб, давай на ты?

— Хорошо. Как тебя зовут?

Я чуть не назвал. Для меня лучше, чтобы этого никто не знал.

— Иван, — соврал я.

— Очень приятно, Иван.

— Взаимно.

— Кровать у нас тут одна. Если хочешь, я лягу в машине.

— Я вообще не уверен, что смогу сегодня уснуть.

— Иван, можно я родителям позвоню, они очень волнуются? — попросила она.

— Так ты не одна живешь?

— Нет, а зачем?

— Ну да, понятно. Звони, конечно. Потом дашь мне, я тоже своим позвоню. Жена моя, если проснулась, может беспокоиться начать, что я пропал.

— Хорошо, конечно. Если хочешь, поставь чайник. В этом шкафу найдешь все, что надо, — она показала мне на старый советский шкаф.

— Не откажусь.