Позвони на тот свет!

Звонок в дверь застал меня в ванной: я намывала руки с мылом, вдыхая земляничный аромат. Пользовалась кусковым, брусочкам стукнуло почти двадцать лет. Со вздохом ополоснув руки в последний раз и проигнорировав полотенце, я направилась открывать Лене дверь.

– Чего ты так долго? – опустив приветствие, проворчала она.

– Подарки заворачивала, – хмыкнула я. Лена просунула ступни в предложенные ей тапочки.

– Опять этот черт хвостатый притащил? Веником бы его, – кивнула она в сторону полосатого добытчика.

– Не ценитель ты подношений, – покачала я головой, снимая приемник с полки. Посмеиваясь, мы прошли на кухню. Свое приобретение я водрузила на стол.

– Вот это раритет, – изумилась Лена. – Притащила его ради меня, или ты все ищешь… подходящее радио? – она замялась, пытаясь подобрать деликатные слова к моей навязчивой идее найти «тот самый» приемник, способный уловить голос мамы. Ко мне приходили сообщения от всех: начиная с родственников клиентов и заканчивая умершими знаменитостями. Но самый родной и желанный голос на свете, увы, я услышать не могла.

– Оба предположения верны. Начнем? Будешь кофе? – я почему-то занервничала.

– Будешь. И включи телевизор без звука, мне так спокойней, – попросила Лена. Мы подобным образом настраивались на сеанс каждый раз, в ее просьбе не было ничего удивительного.

Я сварила кофе со звездочками бадьяна в медной турке на огне. На нашей улице еще пользовались газовыми баллонами. Чем примитивней технология, тем больше я ей доверяла, с детства повелось. Да и мама с неохотой принимала новшества. Когда отец физик-теоретик с невероятными идеями собирает чемодан, причитая о глупости и узколобости супруги, ты невольно встаешь на сторону матери. Что-то с тех пор наши приборы стали барахлить, и прогресс в наших ветхих стенах не прижился.

Кофе в кружках уже остыл, на телевизор никто не обращал внимания. Радио пошипело минут пять, затем наступила тишина, которую вскоре прервал стеснительный детский голосок:

– Я зде-е-е-сь. Ма-а-а? – донеслось из динамика. Лена подскочила, как бывало и ранее, обняла приемник.

– Солнышко, ты меня слышишь?! – громко спросила Лена, не сдерживая слез. Ставшая мне подругой клиентка убрала за уши выбившиеся из хвоста русые пряди. Лицо ее осунулось сильней, сама уже стала походить на призрака.

– Хо-о-рошо, слышно хорошо-о-о, – потянулись слова из другого, «тонкого» мира, как называл это измерение отец. Скептики все отрицали до сих пор, даже приложение «Спиритфон» от «Заслона» называли некрофоном для дураков. Любой мог установить себе его на смартфон или на другое устройство, услышать, даже увидеть погибшего родственника, возлюбленного или еще кого пожелает… или того, кто ответит. С визуализацией были проблемы, а со звуком иногда происходили и комичные случаи. То ли юмор после смерти становится специфичным, то ли сказывались сбои в «связи». Будучи знакомой с разработкой «Спиритфона», я весьма сомневалась в таких контактах. Заслонщики использовали нейросети для полноценного диалога и визуализации. А потом думай, почему тебе покойный супруг рассказывает об избиении некоего Антона, с которым никто из вас и не был никогда знаком. Хоть угрозы не сыпятся с той стороны, как бывает иногда на моих сеансах.

– Котик, ты Юленьку не видел? Не знаешь, почему она не хочет со мной разговаривать? А? – в отчаянии почти кричала Лена. Из динамика раздалось шипение, сквозь него послышалось неуверенное:

– Она-а не-е мо-о-ожет.

Эфир был окончен, дальше пошли привычные помехи мертвой станции.

– Солнышко?.. – позвала сына подруга, но сегодня он уже не откликнется.

– Лен, сеанс завершен, теперь уже в другой раз, – мягко проговорила я. Лена уткнулась лбом в приемник.

– Почему всегда так больно? Каждый чертов раз? – глухо спросила она, не поднимая головы.

– Так, возможно, стоит прекратить? У твоих детей все хорошо, – осторожно начала я. В прошлую встречу мой совет обратиться за психологической помощью превратился в Ленину истерику и угрозу уничтожить все мои радиоприемники. Подруга отпустила радио, выпрямилась.

– А что же ты не бросишь свои попытки связаться с матерью? – ядовито поинтересовалась она, скрестив руки на груди. Зеленые глаза метали молнии. Тряхнув волосами, я спокойно ответила:

– До сих пор неизвестно, от чего она умерла. Отца я больше не видела, пропал в тот же день. Мне нужно знать правду.

Лена фыркнула.

– И что это тебе даст? Меньше знаешь – крепче… – народная мудрость осталась недосказанной, взгляд ее сосредоточился на экране телевизора. Подруга схватилась за пульт, чтобы прибавить звук.

– «С восемнадцати тридцати по Московскому времени на территории всей страны начались сбои в работе сети "Интернет" и приложения "Спиритфон". По нашим данным, нарушена работа цифрового купола. Специалисты советуют в ближайшее время не использовать приложение и не подключаться к сети с помощью интернет-провайдеров, обеспечивающих доступ через цифровой купол».

– Опять заслонщики! Нормально жили! Нет, ведь надо им было существование информационного поля «доказать», – возмутилась Лена, изобразив пальцами кавычки.