Позывной "Хоттабыч" 2 (СИ)

[1] Продол — тюремный коридор, по обоим сторонам которого располагаются камеры с заключенными (уголовный жаргон).

— Да пошел ты в жопу, мусор! — прорычал кто-то из соседней купешки-камеры, расположенной по соседству с нашей.

Но начальник конвоя и ухом не повел, явно наслаждаясь нашими неприятными ощущениями и кислыми рожами.

— Гляди, Табакин! — Толкнул он кулаком в плечо встрепенувшегося при его появлении солдатика. — Смотри, и не завидуй им больше никогда!

От упавшей на мои плечи «тяжести» начало потихоньку двоиться в глазах, словно бы наложили друг на друга две одинаковые картинки, но с небольшим смещением. Я закрыл один глаз, думая, что раздвоение прекратиться (я всегда так делаю, чтобы сфокусироваться, когда перепью), но не тут-то было. Даже одним глазом я видел точно так же, как и двумя. Причем одна картинка была четкой и резкой, а вторая — немного смазанной и слегка зыбкой.

— А чего это их так корчить начало? — поинтересовался у капитана Табакин, который по незнанию, едва не пропустил все веселье.

— А это «вечерняя дойка» Праны началась, — просветил подчиненного капитан. — Сейчас Духи Абакана быстренько с них всю аристократическую спесь-то пособьют! Будут знать, как умышлять против нашего народного государства и товарища Сталина.

— Ох, ты ж, а вдруг и нас случайно зацепит? — Заволновался солдатик, переменившись в лице.

Я слушал их разговор вполуха, пытаясь поскорее проморгаться. От смазанной и раздвоившейся картинки у меня кружилась голова, во рту появился кислый металлический привкус и к горлу подкатывал тошнотворный ком. Однако, когда я бросил беглый взгляд на надзирателей, то очень сильно удивился. На лбу каждого из них исходили непроглядным мраком четко очерченные темные «печати» — свивающийся кольцами крылатый змей, заключенный в правильный шестиугольник.

— Не ссы боец! Не зацепит! — Успокоил его старший надзиратель. — Ты же прошел курс «техники безопасности»? Тамгу на лбу «травили»?

Я навострил ухи.

— Какую тамгу? — Затупил рядовой.

— Мля! — выругался капитан. — Ну, отчего мне попадаются сплошные долбоклюи? Иголки в лоб загоняли на курсах?

— А… Да! — Неосознанно потер лоб ладонью Табакин. — Больно было, прям жуть!

— И не объяснили ничего? — не поверил капитан.

— Ну, говорили там чего-то… Только я и слова не понял, — признался рядовой. Инструктор, словно на тарабарском языке какую-то чушню нес…

— И за что мне все это? — Закатил глаза под лоб начальник конвоя. — Ладно, не бери в голову, Табакин! Бери в плечи — шире будешь! Одним словом, если тебе не сплохело при въезде на территорию, значит, Тамга имеется, и она «работает».

Глава 19

Локомотив дотащил вагоны до железнодорожного вокзала (да-да, у этой тюрьмы имелся свой железнодорожный вокзал) и, «спустив пары» и лязгнув сцепкой, остановился у высокого перрона. Как ни печально это признавать, но оркестр на перроне отсутствовал. Однако, встречающие имелись — двое невооруженных слегка раскосых молодых человека, облаченных в цивильные деловые костюмы, как у номенклатурной советской элиты. И никакой тебе больше охраны. Ну, вот вообще никакой!

Первым на перрон соскочил начальник конвоя и подошел к встречающим. Они обменялись рукопожатиями, после чего капитан передал стопку тоненьких картонных папок, по-видимому, наши личные дела. Один из парней небрежно её принял и сунул «под мышку». После чего капитан передал какой-то листок бумаги второму, в котором тот быстро расписался. Капитан сложил лист вчетверо и сунул его в нагрудный карман гимнастерки.

— Табакин, «выгружай» осужденных! — громко крикнул он, повернувшись к вагону.

И это все? Никакой больше бюрократической волокиты? Нас что, даже «сличать» с документами не будут?

Табакин прошелся по зарешеченным купешкам «Столыпина», отключая Защитные Конструкты, тыча светящимся кристаллом в Магические запоры.

— По одному! — Раззявил он свою луженую глотку, направив автомат вдоль коридора. — Руки за спину и на выход! Шаг короткий! При попытке побега — стреляю без предупреждения! — И он показательно лязгнул затвором автомата.

— Табакин! — В вагоне вновь появился начальник конвоя. — Ты дебил?

— А в чем дело-то, товарищ капитан? — Растерялся рядовой, мигом растеряв весь свой апломб и гонор. — Все ж по инструкции…

— По какой, к хренам, инструкции? — Накинулся на него капитан. — Какой побег? Куда этим бедолагам деваться «с подводной лодки»? Они и так ноги едва переставляют! Хорошо, если сами на улицу доковыляют, а то и выносить придется…