Позывной «Кот»

Дальше все происходило как в замедленной съемке. Пока я мило разговаривал с рыжей, из люка, как чертик из коробочки, появился Кузнечик и, подпрыгнув, сверху опустил на голову ведьмы тяжелый стальной прут, которым он, очевидно, разжился в канализации. Надо отдать твари должное, среагировать она успела. В последний момент, даже не услышав, а почувствовав шевеление позади себя, она все-таки отпустила Веру и начала поворачиваться. Холодная сталь прошла вскользь, лишь раззадорив её, и тут же последовал сокрушительный удар в солнечное сплетение, отбросивший Кузнечика на несколько шагов. Улучив момент, я рванул вперед и, схватив остолбеневшую девушку, отпихнул её подальше, крикнув:

– Беги! – и уже в прыжке допустил ошибку, сойдясь с ведьмой в рукопашной схватке. Ошибка была сознательная, надо было любыми средствами отвлечь Варвару от Веры, задержать хоть на какой-то миг, иначе все мероприятие можно было спускать в наш любимый открытый люк.

От моих ударов Варвара легко отклонилась и со стремительной скоростью нырнула мне под руку. Стальные объятья сжали грудную клетку, ребра затрещали, а в глазах поплыли темные пятна. Несколько ударов по ушам все же заставили ведьму ослабить захват. Ударив её по ногам, я рухнул вместе с ней на землю. В тот же момент противница оказалась на мне и принялась меня душить, сжимая руки на моем горле с удвоенной яростью. Глаза ведьмы светились победным блеском, ведь она почти добилась своего: один противник, очевидно с серьезными повреждениями, лежал без сознания, а второй – вот он, в руках, только немного поднажать. Чувствуя, как силы покидают меня, я ослабевшими руками попытался вытащить нож из ботинка, но был снова пригвожден к земле и пребольно ударился затылком. Рыжая расхохоталась, обдав меня неповторимым зловонным дыханием, которое уже не имело смысла скрывать, и стала стремительно меняться, принимая свой истинный, нечеловеческий облик. Волосы потускнели, глаза ввалились, ногти на руках стремительно удлинялись, а цвет кожи из бледно-розового сменился на зеленоватый.

– В обличии ведьмы ты отвратительна, – прохрипел я, пытаясь отогнуть пальцы бестии с горла.

– Тебе страшно, ублюдок? – хохотала ведьма. – Сдохни, сдохни же.

Путем невероятных усилий я освободил горло и, судорожно глотая воздух, откатился в сторону, но ведьма кинулась за мной, и мы, сцепившись вопящим злобным клубком, принялись кататься по снегу. Руки ведьмы тянулись к моей шее, на губах выступила пена, а глаза горели сумасшедшим огнем.

Бах. В глазах ведьмы появился испуг и непонимание, и вдруг обмякнув, она упала мне на грудь, показав развороченный пулей затылок. Я еще раз судорожно вздохнул, наполняя легкие кислородом, и, скинув труп противницы на землю, попытался подняться. Ноги и руки меня не слушались, в ушах звенело, отчаянно болели горло и ребра – чувство было такое, будто по мне проехались трактором.

– Говорил же мне Филин, не дерись с ведьмой, хуже будет, – прохрипел я и сел на землю, прислонившись спиной к стене дома.

Передо мной стояла Вера с испуганными глазами, сжимая в руках мой пистолет.

– Умница, милая. Все правильно сделала, – улыбнулся я.

– Что это было, Антон? – наконец произнесла моя подруга, уставившись на труп ведьмы остекленевшими глазами.

Со стороны улицы послышались быстрые шаги, и во двор вбежал Скандинав с винтовкой наперевес. Синяк под глазом и погрызенное ухо свидетельствовали, что с прислужниками он на крыше схлестнулся не на шутку.

– Все, – выдохнул он. – Все живы?

– Вроде, – я наконец поднялся с земли и, подойдя к Вере, забрал из ее рук пистолет. – Кузнечик без сознания. Посмотри, будь любезен.

Прислонив винтовку к стене дома, Славик стал приводить в чувство Вадима, а я вновь повернулся к Вере.

– Что это было? – повторила она. Видно было, что она вот-вот расплачется.

Я привлек ей к себе и крепко обнял, сломав плотину, удерживающую слезы.

– Это моя работа, малыш. Просто работа.

Назад возвращались в том же уазике, который Вадим загнал прямо во двор.

– Вы езжайте, – кивнул Славик, разобрав винтовку и укладывая её в кейс, – я группу чистильщиков дождусь, и сразу за вами.

– Хорошо, – усевшись на заднее сиденье, я крепко обнял Веру, которую все еще бил озноб.

Рыкнув мотором и выдав клуб дыма, дежурная машина выехала со двора на оживленную улицу и покатила в сторону школы.

– Ничего не помню, – призналась мне Вера, – вообще ничего. Мама попросила выйти купить хлеба, я оделась, спустилась по лестнице, и на площадке первого этажа встретила эту. Потом я уже вылезаю из люка, за мной она, ну и ты стоишь. Я так испугалась, слова не могла произнести.

– Успокойся, – я поцеловал ей макушку, – все уже закончилось.

– Что это было, Антон?

– Ведьма.

– Настоящая? – ахнула юная журналистка, и страх сменился любопытством.

Отпускает, улыбнулся я про себя.

– Самая что ни на есть, и к тому же моя старая знакомая.

– И много их таких?

– Достаточно, – вздохнул я. – Да и другой нечисти тоже хватает.

– Это какой же?

– Да разной. Кикиморы, домовые, вампиры, оборотни – устанешь перечислять.

– И никто об этом не знает? – удивилась Вера.