Позывной «Курсант»

— Отлично! — он облегчённо выдохнул. — В общем… В декабре твоих родителей забрали. Но я попытался спасти тебя. Поэтому, в коммуне имени Дзержинского, куда тебя отправили, как сына врага народа, случился несчастный случай. Зимой два воспитанника отправились в лес, дров запастись. С воспитателем вместе, конечно же. Но так вышло… В общем, утонули они оба. И Алексей Сергеевич Витцке, и Алексей Иванович Реутов. Такова официальная версия. Но… На самом деле, ты остался жив. Воспитатель привел тебя на хутор, где жил сам. Оттуда я и забрал уже Реутова. Хотя, как ты, думаю, понял, фамилия эта тебе не принадлежит. Просто так было надо. Документы справили быстро. Я справил. И забрал тебя с хутора тоже я. Выбрал детский дом подальше от прежнего места…

— Подождите… — я во все глаза смотрел на мужика, сидевшего напротив. Потому что мне, скажу честно, стало сильно не по себе от его рассказа. — Это что ж… Настоящего Реутова… Утопили?

Вообще, конечно, не нужно было, наверное, говорить это вслух. Потому что весьма велик шанс бедолаге Реутову, уже в моем лице, сдохнуть повторно. Но если догадка верна, и одного пацана угандошили, чтоб вытащить из коммуны другого, то, похоже, личность я весьма ценная. В историю про крепкую дружбу что-то не верится. Стал бы этот Бекетов рисковать собственной шкурой и устраивать сыну предателя, по сути, побег. Да еще какой! Без следов и хвостов. Это пусть он кому-то другому заливает. Я и задал свой скользкий вопрос неспроста. Чтоб совсем уж меня за идиота товарищ старший майор не держал. Витцке Алексей Сергеевич, значит… Вот теперь всё бьётся. Теперь всё верно. И фамилию эту я во сне слышал. И отца звали Сергеем.

— Ты что?! Как утопили?! Нет, конечно. Так совпало. Несчастный случай! — вскинулся товарищ Бекетов, глядя на меня открытым, честным взглядом.

Настолько честным, что я без малейших сомнений понял — настоящего Реутова сто процентов утопили. А это конкретное подтверждение той мысли, что пацан я очень ценный для товарища Бекетова. Вопрос в другом. Чем именно ценный?

Глава 10 В которой мои «подробности» сильно отличаются от услышанного

— Алеша, хочешь мороженое? Или венские вафли с сиропом?

Я поворачиваю голову и смотрю на папу. Он — высокий, красивый и сильный. Мой папа самый сильный. Как герой из сказок. Я люблю сказки. Папа это знает, поэтому читает мне их с чувством, с выражением. Иногда даже изображает различных персонажей. У него это получается забавно.

Но сейчас мы на улице. Солнечно. Тепло. Мне весело и радостно. Мы гуляем. Вернее папа сказал, что у него дела, но взял меня с собой. Мы сидим за столиком уличного кафе. Мимо снуют официанты. Папа их так называет. Они приносят еду многочисленным посетителям, которых в кафе полным-полно.

— Так что? Закажем вафель? — папа смотрит на меня с улыбкой.

— Господин Витцке, Ваши часы готовы.

Рядом с нами появляется мужчина. Он говорит на немецком языке, однако я прекрасно понимаю его.

— Отлично, Рихтер. Я сейчас подойду… — папа смотрит на этого мужчину вежливо, но с легким, практически незаметным, раздражением. — Вы могли не беспокоиться. Я же сказал, вернусь через час. Мне нужно угостить сына мороженым.

— Извините, господин Витцке… Просто управляющий сказал, это важно. Вы для нас — особый человек. Велел разыскать и сообщить… Ваши часы…

— Спасибо, Рихтер, — чуть настойчивее говорит папа. Он словно хочет уже быстрее проводить этого дяденьку со смешными усами. Его усы напоминают мне крысиный хвост, который прицепили под нос. — Идите. Я сейчас подойду.

— Хорошо… — Рихтер мнется еще несколько секунд, оставаясь на месте, а потом все же разворачивается и уходит.

Папа слегка морщится и оглядывается по сторонам. Такое чувство, что ему очень не понравилось появление посыльного из банка.

Я тоже оглядываюсь. Мы сидим на Жандармской площади в Берлине. Я точно знаю, что это — Берлин, и что это — Жандармская площадь. Здесь действительно есть банки. В один из них мы заходили с папой совсем недавно. Он о чем-то долго разговаривал с управляющим. А мне выдали лист бумаги и карандаши, чтоб мог рисовать, пока взрослые обсуждают дела.

— Любезный… — папа подзывает одного из официантов. Подзывает не на немецком языке. Это немного кажется мне странным.

— Чего изволите, Сергей Алексеевич? — официант моментально возникает рядом с нашим столиком. Он тоже говорит на русском языке. — Рад Вас видеть. Сын?

— Да, — папа смотрит на меня с гордостью. — Как Ваши дела, Леонид?

Я с интересом слушаю разговор папы и этого официанта, который, кстати, выглядит немного старым. У него седые бакенбарды и такая же седая бородка. Мне кажется, в этом возрасте уже совсем нельзя работать…

— Все хорошо, Сергей Алексеевич. Тоскую иногда. Ну… Вы понимаете. Совсем не просто полностью изменить уклад жизни в сорок лет. Но… — Официант разводит руками. — Чего уж теперь… Так вышло. А вот России-матушки не хватает. Очень не хватает…

— Leonid! — Доносится окрик откуда-то со стороны.