Позывной «Оборотень»

– Всё, Кит. Угомонись. Поехали, – решительно ответил Степаныч, направляясь к машине.

– В общем, так, Степаныч, сам подальше держись, и Палыча предупреди, чтобы не вмешивался. Остальное мы сами сделаем, – жёстко ответил Никита и, не дожидаясь ответа, уселся в машину.

Не найдя что ответить, прапорщик уселся за руль и, развернув машину, уверенно погнал её в сторону штаба базы. Впрочем, после всего, что ему пришлось узнать про судьбы участников этого проекта, подобные мысли не казались ему такими уж крамольными. Вспомнив, что и сам хотел пришибить очкастого подонка, Степаныч молча вцепился в баранку, сжимая пальцы так, словно это было его горло. Подъехав к штабу, он заглушил машину и, выбравшись на улицу, не оглядываясь, зашагал к двери.

Догнав его, бойцы пристроились следом и, пройдя длинными коридорами в подвал, остановились перед очередной безликой дверью. В этих катакомбах никому из парней бывать не приходилось, но оба отлично понимали, где именно вдруг оказались. И естественно, оба были насторожены и готовы к любым неожиданностям. Решительно толкнув дверь, Степаныч ввёл их в обычную комнату, с одним-единственным столом и длинным рядом стульев у противоположной стены.

За столом сидели Иевлев и полковник особого отдела контрразведки Кручинин. Увидев бойцов, Кручинин устало улыбнулся и, указывая на стулья, сказал:

– Присаживайтесь, господа офицеры. Уточним детали.

– Где профессор? – спросил Никита, не двигаясь с места.

– Не спешите, мужики. И до него доберёмся. Давайте для начала кое-что обговорим.

– Я уже всё сказал, – продолжал упираться Никита.

– Понимаю ваше нетерпение, господин старший лейтенант, но и вы поймите меня. Для успешного окончания дела мне нужно узнать у вас детали ваших приключений. Назовём это всё пока так.

– Что именно вас интересует? – мрачно спросил Макс.

– Для начала меня интересует место, где господин Барсов прятался от всего мира. Можете точно указать его на карте города?

– Смеётесь? Я туда попал, когда город был в развалинах. На месте показать могу. Не вопрос. А на карте… Этого места ведь вроде как не было в тот момент вовсе. Я даже адреса того подвала не знаю.

– Но показать можете и готовы это сделать? – уточнил Кручинин.

– Запросто. Мне скрывать нечего, – усмехнулся Никита.

– Вот и хорошо, что нечего, – усмехнулся в ответ Кручинин.

Достав из ящика стола толстую кожаную папку, он не спеша расстегнул молнию и, выложив на стол какие-то бумаги, продолжил:

– В общем, так, господа. С сегодняшнего дня старший лейтенант Барсов снова считается офицером Российской армии. Приказом командующего и начальника штаба вооружённых сил ему возвращаются все документы, награды и начисляется жалованье из расчёта всех прошедших лет как уплата за боевые условия службы. За активную помощь в раскрытии интересующего нас дела ему присвоено очередное звание капитана. Подробности прочтёте в копии приказа, а пока распишитесь в получении документов, – с улыбкой закончил Кручинин, выкладывая на стол ручку.

Не ожидавший такого поворота Никита только растерянно хлопал глазами, боясь поверить в то, что ему это не снится. Наконец, обретя дар речи, парень хрипло спросил:

– А как же проверка?

– А была уже проверка, и все ваши показания полностью подтвердились. Особенно в той части, которая про действия на оккупированной территории и режиме питания. Легенды о твоих подвигах до сих пор ходят. Между нами говоря, китайцы тебя до сих пор боятся.

– Правильно и делают. Я туда скоро вернусь, – многообещающе ответил Никита, беря ручку.

– Не спеши, капитан. Мы ещё здесь не все концы подчистили, – усмехнулся Кручинин, забирая подписанную бумагу и аккуратно убирая её в папку.

– А теперь главное. Вынужден попросить вас, ребята, немного продемонстрировать ваши новые способности. Мы знаем, что вместе с нашим заклятым другом профессором против нас работал и его помощник. Но знать это одно, а сделать так, чтобы он готов был сделать всё, лишь бы спастись, совсем другое.

– Что от нас требуется? – мрачно спросил Макс.

– Неприятное дело. Если согласитесь, я прикажу привести всех фигурантов в помещение рядом с допросной, а вы начнёте веселиться с профессором. Мне надо, чтобы они до заикания, до мокрых подштанников боялись оказаться рядом с вами. Но главное, что профессор должен остаться живым. Потерять его сейчас мы просто не можем. Слово даю, мужики, после приговора я ему лично пулю в голову пущу, но сейчас он мне нужен. Так что, поможете?

– Что-то больно легко вы такими серьёзными обещаниями бросаетесь, – недоверчиво протянул Никита.

– Потому что знаю, что говорю, – решительно ответил Кручинин. – Слово офицера, в расстреле этого подонка лично участие приму.

Бойцы молча переглянулись, не решаясь поверить этому странному человеку. Их эмоции так явно отразились на лицах, что Кручинин, не удержавшись, проворчал:

– Мужики, вы бы хоть морды кирпичом сделали, что ли. А то у каждого на лбу написано «не верю». Станиславские, мать вашу.

– Сложно кому-то верить после всего, что было, – нехотя признался Никита.

– Верю. Потому и решил все документы тебе лично выдать.