Позывной «Зенит»

— Меня зовут Борис Соломатин, я офицер безопасности советского посольства в Америке. — Он сделал паузу, прекрасно понимая, что Джон лихорадочно записывает непривычную для американского уха фамилию. — Я бы хотел с вами срочно встретиться, мистер Паркер, разумеется, конфиденциально. Меня бы очень устроил сегодняшний вечер, назначайте время и место, я вам перезвоню через час. Вас это устроит?

— Откуда вы знаете мой номер телефона?

От неожиданности Джон задал совершенно глупый вопрос. Он сам это понял, но сказанного назад не вернуть. Голос в трубке хмыкнул и с явной усмешкой ответил:

— Нашел в «Желтых страницах».

Найти в телефонном справочнике номер руководителя Отдела внутренней безопасности ФБР было нельзя. Отдел занимался вопросами контрразведки. Паркер даже не стал доставать справочник выявленных сотрудников КГБ в советском посольстве. Там под первым номером действительно числился полковник Соломатин Борис Александрович, резидент КГБ в Вашингтоне. По сути — коллега. Такая встреча могла состояться только после согласования с руководством. Этот русский хорошо знал правила, поэтому и давал час на согласование разрешения.

Звонить напрямую директору ФБР легендарному Джону Эдгару Гуверу сотрудник не решился, поэтому связался с его заместителем Клайдом Толсоном. У Гувера не было такого количества заместителей, как у руководителя ЦРУ Ричарда Хелмса. У него был только один бессменный зам, с которым они тесно работали и дружили крепкой мужской дружбой уже более тридцати лет. Его слово приравнивалось к слову директора.

Толсон, как и Паркер, удивился необычной просьбе русских.

— Вы смотрели досье на этого Соломатина, Филипп? Может это быть предложением о сотрудничестве?

— Было бы здорово, если он решил перейти на нашу сторону, но я сомневаюсь, Клайд. Соломатин нам хорошо известен. Это опасный враг, решительный, дерзкий, профессионал высшего класса. Там, где появляется этот офицер КГБ, у нас начинаются большие проблемы. Кстати, перебежчик выбрал бы скорее просящий тон разговора, а это был голос уверенного в себе человека.

Толсон задумался, но ненадолго. Еще не так давно, будучи оперативником, он с пистолетом в руках организовывал аресты мафиозных боссов, доходило и до стрельбы. Решительности ему было не занимать.

— У вас есть на примете тихое место?

— Да, шеф.

— Берите группу прикрытия и встречайтесь. Если он придет предложить свои услуги, вы знаете, что делать.

— Конечно. Выслушаю и постараюсь получить максимум информации по сотрудникам КГБ, работающим под прикрытием посольства. Потому что у нас уже есть эти данные, и мы сможем определить, насколько он с нами откровенен.

— Если он придет с другой темой, я разрешаю вам только выслушать. Никаких обещаний не давать. Сразу после встречи ко мне, я буду ждать и извещу директора. Вам все понятно, Филипп?

— Да, сэр.

— Тогда не теряйте время.

Небольшой уютный ресторанчик на окраине Вашингтона был наполовину пуст. Тихая ненавязчивая музыка не мешала посетителям общаться. За дальним столиком сидели двое мужчин. Одинаковый возраст, консервативный стиль хорошо сшитых костюмов, даже галстуки у них почти не различались. Только один был щуплый и в очках, другой, наоборот, коренастый, с крупными чертами лица. Посетители заказали по рюмке аперитива, но к нему пока не притронулись.

— Мистер Паркер, если вы не возражаете, я начну сразу с сути вопроса, — произнес коренастый. Собеседник согласно кивнул. — В тюрьме, на территории базы ЦРУ в Кэмп-Пири, находится один человек. Его тайно похитили сотрудники ЦРУ и сейчас подвергают пыткам. У них нет никаких доказательств его шпионской деятельности против Соединенных Штатов Америки. Собственно, поэтому его и похитили, а не арестовали, как положено по закону. Тем более что на территории Штатов арестовывать подозреваемых в шпионаже может только ваше ведомство, то есть Федеральное бюро расследований. ЦРУ ведь запрещено заниматься контрразведкой внутри страны, только разведкой за рубежом. — Соломатин сделал паузу.

Сказать, что руководитель контрразведывательного отдела был в замешательстве, значит, ничего не сказать. Конечно, это неслыханная наглость, что цэрэушники прихватили какого-то типа по подозрению в принадлежности к русской разведке. Но то, что об этом не знает ФБР, зато в деталях осведомлено КГБ, было не просто возмутительно, а недопустимо.

Филипп машинально опрокинул рюмку спиртного. Вышколенный официант тут же принес новую.

В любом случае, это их внутреннее, американское дело. А что надо этому русскому?

— Возможно, мистер Соломатин. Но я не совсем понимаю, что вы хотите?

— Мы хотим, чтобы восторжествовала справедливость. Чтобы ФБР пресекло противоправные действия ЦРУ, забрало задержанного под свою юрисдикцию и, убедившись в отсутствии против него доказательств, отпустило задержанного. — Борис Александрович старался выбирать обтекаемые формулировки, чтобы не раздражать федерала вмешательством во внутренние дела американских спецслужб.