Позывной «Зенит»

Она держалась, но видно было, как ей тяжело. Человеку предстояло уехать в другую страну. Пусть и Германия — не ее родина, но здесь хотя бы есть Север и Макс, а там — неизвестность, опасность, чужие люди, среди которых ей придется жить много лет. Там замужество с нелюбимым человеком, а любимый остается здесь. Несмотря на рекомендации резидента, она пришла к самому близкому человеку. Это было прощание.

Они долго молчали, взявшись за руки. В это время им никто не был нужен.

— Когда? — спросил Макс.

— Через три дня.

Уточнять не было нужды, они все понимали.

— Давай отметим, что ли, — предложил Фокс.

У него уже образовался запас напитков. Он достал вино, пару яблок. Только когда бутылка опустела и хмель сделал свое дело, они принялись говорить без умолку — о себе, о своем детстве, о близких. Только не о будущем и работе.

Она осталась у него на всю ночь, прощальную брачную ночь.

Как обычно, в Ботаническом саду всегда можно найти уголок, где много тенистой зелени и мало посетителей.

— С Зенитом постарайся ограничить контакты. У него сейчас другое задание, он отходит от активной деятельности. Теперь он на оседании. Ты с «Группой Красной Армии», по нашим предположениям, начинаешь выходить на пик террористической активности. Это большой риск. Если не чувствуешь в себе уверенности, можем рассмотреть твой выход из операции.

— Мое участие в рядах организации важно для нас? — задал напрямую вопрос Юрген.

— Конечно. Особенно в свете выхода группы на связь с палестинцами. Это уже другой уровень. Мы начинаем осознавать, что такое мировой терроризм. Пока еще многие в нашей конторе, да и в партийной верхушке, считают тех же палестинцев, курдов, басков, ирландцев идейными революционерами, нашими союзниками. Поэтому им оказывается всяческая помощь деньгами, оружием, другими услугами. Но не зря Азию называют многоликой. Нам более-менее известно лицо, повернутое к нам, но мы даже пока не догадываемся, что творится с другими сторонами. Националистический фактор у них гораздо сильнее интернационального, коммунистического. Чем это может обернуться для нас — большой вопрос. Иногда бывает, что нож в спину воткнет тот, кого ты считаешь верным другом. Поэтому твой выход на эти скрытые от нас связи очень важен. Удачно, что ты знаешь арабский и персидский языки. Постарайся завязать долгосрочные связи и обрати особое внимание на их возможные связи с другими разведками.

— Вы имеете в виду ЦРУ?

— Не столько ЦРУ, сколько разведки Ирана, Сирии, Китая, Египта.

Они немного помолчали. Север дал возможность Батыю усвоить новое задание.

— Но это на перспективу. Какие у твоих друзей предложения по банкам?

— Пока никаких. А что, у нас есть пожелания? — с подозрением поинтересовался молодой нелегал.

— Да, есть, — нехотя признался Север. — Я возражал, но товарищи из берлинской резидентуры заинтересованы, чтобы в Berliner Volksbanke на Курфюрстендамм, 46 произошел небольшой или большой пожар. Пусть не во всем банке, конечно, он огромный, а, например, в помещении с банковскими ячейками.

— Понятно. Надо уничтожить хранящиеся там документы или скрыть их пропажу, — предположил нелегал.

— Тебе какая разница, Батый? — не стал опровергать догадок подчиненного резидент.

— Никакой. Только даже если я уговорю их осуществить налет именно на этот банк, как я попаду в хранилище, и, главное, чем поджигать? Как это будет выглядеть технически?

— Вот с этим как раз проблем нет. Это небольшая комната, полностью изолированная. У тебя будет экспериментальный образец очень необычной штуки. Называется он «ручная граната с термобарическим эффектом». По виду напоминает обычную «лимонку», принцип использования точно такой же. Дернул кольцо, бросил и прячься. Только там поражающие элементы не осколки, а особая смесь, которая распыляется, заполняет все пространство и, взрываясь, создает бешеную температуру. Сгорает все. Корпус гранаты пластиковый, поэтому следов не останется. Такого пока нет ни у кого.

— Так это явно укажет на нас, — засомневался Юрген.

— Тебе же сказали, ни у кого. Пусть их спецы себе голову сломают. Может, у кого в ячейке тротил хранился.

— Как я попаду в хранилище? Оно же наверняка будет закрыто.

— Ты сначала подельников своих убеди этот банк выбрать, а как попасть, я тебе потом объясню. Хотя, наверное, ты уже сам догадался.

Юрген заехал в отделение довольно популярного Берлинского Народного банка на главной торговой улице бывшей столицы. Заведение занимало торцевое помещение на первом этаже. В этом районе, смещенном от центра, бурная жизнь уже затихала, но все равно прохожих было достаточно, значит, обязательно будут свидетели.

Батый заметил, что входов было два. Один — центральный — для посетителей, другой — служебный — во внутрь квартала. Это его очень заинтересовало. Он не поленился, обогнул дом и попал в тихий, ухоженный, заросший любимыми берлинцами липами, дворик. Главное, что сюда можно заехать на машине почти к самой двери банка.