Пpиключения Hиктошки

Hиктошка сидел на пенечке под березой, на которой безжизненно повис застрявший в ветвях парашют. Было жарко и душно, и воздух был абсолютно неподвижным. Солнце уже садилось, между оранжевыми от заката березами протянулись длинные тени. Hиктошка любил это время суток, ему нравился оранжевый цвет. Он лежал на пеньке и курил свою трубочку, которую, выходя утром из дома, сунул в карман. Странно — хотя он только что чудом избежал верной смерти, Hиктошка чувствовал себя абсолютно спокойным. Словно он не упал десять минут назад с высоты трех тысяч метров, а пришел в этот лес, чтобы в тишине посидеть на пенечке, покурить и полюбоваться на заходящее солнце. Только пальцы у Hиктошки почему-то дрожали, так что пару раз он едва не выронил свою трубку.

Вечер был жарким и душным, и хотя Hиктошка продрог, пока падал с воздушного шара, здесь, на земле, он быстро согрелся. Hиктошка был очень голоден, ведь он ничего не ел с самого утра, а теперь был уже почти вечер! Странно, что еще не начала болеть голова, но Hиктошка ожидал этого с минуты на минуту. А ведь он столько всего съел во сне — пока гостил под водой у царя и его дочерей.

— Ну, вот тебе и доказательство, что это был самый настоящий сон, — сказал Hиктошка своему мысленному другу Вилке. — Иначе мы не были бы такие голодные.

Дым от Hиктошкиной трубки поднимался прямо вверх. Пахло березовой корой и лесными травами. Вокруг вилось полно мошкары, а значит, и завтрашний день будет таким же жарким. «Это хорошо», — подумал Hиктошка и поежился, вспомнив ледяной ветер, который так пробрал его во время падения. Hиктошка стал припоминать, что произошло с ним сегодня. Теплая речная вода, грот с мраморными колоннами и диковинными обитателями подводного царства, царь Нептун и царевны... Он так отчетливо видел перед собой смеющееся лицо Диты, что никак не мог поверить, что все это было только сном. Ему казалось, что ее смех все еще стоит у него в ушах.

На Hиктошку вдруг напала тоска. Она щемила его сердце. Ему захотелось вскочить и куда-то бежать. Hиктошка слез со своего пенька, беспомощно огляделся по сторонам. Вокруг ни души — он был один. Только пронзительно щебетали птицы, а в конце июня они особенно нервные, потому что очень мало спят. Ведь птицы могут спать только когда на улице темно, а в июне, как известно, ночи такие короткие, что темнеет всего часа на три, не больше.

— Боже мой, боже мой! — громко произнес Hиктошка, схватившись за голову, и слезы навернулись ему на глаза. — Неужели всё это было сном?! Всё — подводное царство Нептуна, его прекрасные дочки Афра и Дита, военный советник Раккарак…

Он так отчетливо помнил, как они с Дитой танцевали вальс, как играл граммофон, как выпускал огромные пузыри дыма самовар и как рыбки сидели на своих маленьких стульчиках вокруг его тарелки и слушали Hиктошкин рассказ про жизнь на земле и про воздушный шар...

Hиктошка почувствовал себя таким одиноким! Вокруг него простирался огромный лес. «Он, наверное, тянется на многие километры, — думал Hиктошка, — и во всем этом лесу не встретишь ни души». Слезы лились и лились у него из глаз. Но тут справа послышался шорох, и из-под вороха прошлогодних листьев выглянула удивленная мордочка лесной мыши. Мышь для Hиктошки была словно для нас целый кабан, но он не боялся мышей. Он привык их встречать в лесу возле Цветограда. Но эта мышь, видимо, никогда раньше не видела коротышек. Она боялась приблизиться к Hиктошке и долго его удивленно разглядывала. Наконец она поняла, что Hиктошка не представляет опасности, и вышла из своего укрытия. Подойдя ближе, мышка стала обнюхивать его штаны и ботинки, словно учуяла запах чего-то вкусного.

— Привет, — сказал Hиктошка и улыбнулся сквозь слезы. — Меня зовут Hиктошка, а ты кто?

Но мышь только водила носом вправо-влево и продолжала обнюхивать это странное для нее существо.

— Не понимаешь, — грустно сказал Hиктошка и похлопал мышь по мягкой, меховой спине.

Поняв, что у него нет никакой еды, мышь побежала дальше, шурша прошлогодними листьями. «Надо ложиться спать», — решил Hиктошка. Подводное царство приснилось ему во сне. И теперь пора спать. Может быть, этот сон снова придем к нему ночью.

Но Hиктошке ничего не приснилось. Стоило ему закрыть глаза, как он тут же провалился во что-то черное, где совсем ничего нет. Словно исчез. А когда открыл глаза, был уже день и вокруг звонко щебетали невыспавшиеся, нервные птицы. Впрочем, теперь они не показались Hиктошке такими уж нервными. Кажется, прошла всего одна минута. Но когда он закрывал глаза, у него было плохое настроение и тоскливо на душе, а когда открыл — настроение стало прекрасное и на душе весело. Словно доктор Таблеткин сделал ему один из своих чудодейственных уколов.

Глава двенадцатая. ВСПОМНИЛИ.