Пpиключения Hиктошки

Днем Hиктошка совершал большие переходы. Шел все время на юг. Шар-то унес его на север, вот он и возвращался обратно, на юг. Компаса у Hиктошки не было, но он легко находил направление по разным приметам, которых полно в лесу. Например, мох на деревьях всегда растет с северной стороны, потому что мох любит сырость и не любит солнце, вот и прячется от него. А еще — если дерево стоит на поляне, то больше всего у него веток с южной стороны, потому что там больше света, и дерево тянется к нему. Наступала осень, и караваны птиц уже направлялись к югу — так Hиктошка смог проверить, что не ошибся в выборе направления — по птицам. Но хоть Hиктошка и слышал Знайкины слова, когда тот сказал, что шар летит на север, а возвращаться нужно будет на юг, а все-таки непонятно было — туда он идет, куда надо, или нет. Не так-то просто отыскать среди лесов и полей небольшой городок коротышек.

— Может, я его давно уже пропустил, как ты думаешь, Вилка? — спрашивал Hиктошка своего мысленного друга, когда они вечером, поужинав, закуривали трубочку и глядели на звезды.

Осень выдалась в этом году на редкость теплая, дни стояли солнечные, ночи ясные и звездные. В лесу, на полянке, фонарей нет и звезды очень яркие. А если луна светит — то разве что читать нельзя, но в лесу каждую веточку видно.

— Слушай, Вилка. Хоть мы и идем в правильном направлении, а все-таки, может, мы Цветоград стороной прошли? — спрашивал Hиктошка Вилку.

— Вполне возможно, — отвечал Вилка. — И тогда город остался где-то сбоку, а мы теперь все удаляемся и удаляемся от него.

Пару раз на пути встречалась река, и приходилось переплывать ее. Hиктошка раздевался, завязывал в узелок трубку, спички и маленькую книжку сказок, которую успел прихватить с собой из дома. Он плыл на другой берег, держа узелок над водой. Можно было, конечно, из веток попытаться построить плот и плыть по реке, но река эта не текла на север, а текла куда-то на восток. Hиктошка не знал, Огуречная это река или какая-нибудь другая. Если бы это была Огуречная река, и то не ясно — понесет она его к Цветограду или от него. А если это не Огуречная река, то она может впадать в Огуречную реку, а может и не впадать в нее. Если впадает, то, опять-таки, неизвестно: впадает до Цветограда или после. Если до — тогда всё нормально. Но вдруг после? Ну, а если это не Огуречная река и она не впадает в Огуречную реку или в какую-нибудь другую реку, которая впадает в Огуречную реку, причем до Цветограда, — то тогда по ней вообще можно заплыть невесть куда.

К северу от Цветограда полно лесов. Hиктошка шел и шел по ним. Сосновый бор сменялся березовой рощей, березовая роща переходила в дубраву, а дубрава постепенно становилась смешанным лесом. В смешанном лесу березы встречались все чаще и чаще, пока Hиктошка вдруг не замечал, что идет уже среди одних берез. «Опять березовая роща», — говорил сам себе Hиктошка. Так он путешествовал много дней. Казалось, лесам не будет конца.

Один раз Hиктошка проснулся утром после того, как ему всю ночь снился Цветоград. Он бродил по улицам и всё хотел найти свой дом на Колокольчиковой улице, но никак не мог. Дело в том, что в его сне в Цветограде не было Колокольчиковой улицы. Он шел по какой-то незнакомой улице, и ему показалось, что за поворотом начинается другая улица, знакомая, с которой пересекается Колокольчиковая улица. Но когда Hиктошка подошел к повороту, выяснилось, что поворота на самом деле нет и что никакая знакомая улица, которая пересекается с Колокольчиковой улицей, там не начинается.

Коротышки, попадавшиеся Hиктошке на пути в его сне, были тоже все незнакомые, и Hиктошке как-то неловко было обратиться к ним и спросить, как пройти. «Да я уж отсюда и сам знаю», — каждый раз говорил сам себе Hиктошка, когда уже совсем было решался к кому-нибудь обратиться. Но почему-то оказывалось, что он все-таки не знает. Наконец Hиктошка забрел в какой-то глухой район, и прохожие перестали попадаться. Но зато это место уже совсем было похоже на соседний с Колокольчиковой улицей переулок Хризантем. Было темно, фонари почему-то не горели. Переулок Хризантем выходит своим узким концом на Колокольчиковую улицу. Hиктошка повернул на свою улицу, и вдруг сразу наступил день. От яркого света стало больно глазам. Hиктошка проснулся.

Оказывается, вечером он дошел наконец до того места, где лес кончается, и лег спать под небольшой березой у самой опушки. Было темно, и Hиктошке не было видно поля. Но сейчас он проснулся, а над головой у него было яркое голубое небо, которое тянулось далеко — к самому горизонту. Hиктошка вскочил на ноги и выбежал поскорее из леса.

Глава тринадцатая. ВРУША И ПРАВДЮША.

В поле, неподалеку от Цветограда, жили два брата-близнеца Вруша и Правдюша. Они были фермерами. Хозяйство их состояло из пяти коров и всего, что необходимо для того, чтобы этих коров кормить, доить и отправлять их молоко в Цветоград.