Прачечная, стирающая печали

Пока Ёрым плакала, Хачжун готовился к выступлению. Одним из условий, на котором он настаивал при подписании контракта со звукозаписывающей компанией, было невмешательство в его личную жизнь. Он уверял, что у него все под контролем, и просил довериться ему. Президент компании был не в восторге, но в конечном итоге пошел Хачжуну навстречу, поскольку планировал продвигать его не как айдола, а как композитора и автора-исполнителя.

В день переезда в новую квартиру в районе Ёксамдон, которую предоставляла компания, Хачжун не мог перестать думать о Фее. Он думал о ее лице и о том, что наверняка пересекался с ней, владелицей теперь уже несуществующего номера телефона. Оставив Ённамдон, Хачжун почувствовал, что еще сильнее отдаляется от своей Феи.

Хачжун остановил машину возле общественной парковки на станции «Синчхон» и дрожащими руками начал настраивать гитару. Мысль о появлении Феи наполнила его благодарностью за ее смелость – возможно, она смелее него. До обещанных восьми часов оставалось всего десять минут. Сердце Хачжуна колотилось так же сильно, как в первый день, когда он взял в руки гитару. Фанаты, которые видели на YouTube его объявление о сегодняшнем выступлении, уже заполняли улицу Синчхон Ёнсей-ро и собирались у третьего выхода со станции «Синчхон», ожидая, когда пробьет восемь.

Даже из машины он слышал ропот толпы. До назначенного времени оставалось еще пять минут, но Хачжун, желая оказаться на месте раньше Феи, вышел из машины. Как и всегда, на плече у него была гитара, в руке – усилитель. При виде него толпа зааплодировала.

Настроив аппаратуру и приготовив все необходимое для выступления, Хачжун сухо сглотнул и спросил:

– Который сейчас час?

Зрители, державшие наготове телефоны, чтобы записать выступление, хором закричали:

– Семь пятьдесят девять!

Сделав глубокий вдох, Хачжун сказал:

– Я начну петь в восемь часов.

Окружавшая его толпа всколыхнулась и разразилась гулом и аплодисментами. Все ждали Фею. С разных сторон раздались крики:

– Она появится в восемь, да?

– Она красивая?

– Похожа на настоящую фею?

«Появись, прошу тебя. А даже если не появишься, то ничего страшного. Мой номер не изменился, поэтому просто позвони», – подумал Хачжун.

Когда пробило восемь часов, Хачжун мягко ударил по струнам и запел песню, которую написал для нее. Вокруг стало тихо. Однако даже к концe припева не появилось ни одной девушки, подходящей под описание Феи. Зрители разочарованно оглядывались, подозревая, что их разыграли. Но потом… из толпы вышла светлокожая девушка в развевающемся белом платье и с волосами до талии. Всем, кто ее видел, она казалась самой настоящей феей, сошедшей со страниц книги сказок.

– Давно ждешь? Рада познакомиться, – сказала девушка, протягивая руку для рукопожатия Хачжуну, который перестал петь. Хачжун непонимающе уставился на нее, потом закрыл глаза и глубоко вздохнул. Подул легкий ветерок. Хачжун вздохнул еще раз. Девушка казалась сбитой с толку. Она мило улыбнулась и спросила: – Разве ты не рад меня видеть? Это я.

Лицо Хачжуна приняло каменное выражение. Девушка, которая притворялась его Феей и поставила этот спектакль, старательно улыбалась, пытаясь скрыть беспокойство. В следующее мгновение на землю хлынул проливной дождь, размывая все вокруг. Застигнутые врасплох внезапным ливнем, люди закрывали головы руками и бежали к входу в метро или укрывались перед книжным магазином. Дождь усиливался. И тогда к Хачжуну подошла женщина. Вьющиеся волосы из-за дождя растрепались еще сильнее, веки опухли, как сосиски, лицо без макияжа, мокрые джинсы и унылая серая футболка. Перед Хачжуном стояла Ёрым.

Хачжун лучезарно улыбнулся, отчего зрители недоуменно переглянулись и зашептались, обсуждая внешний вид Ёрым. Ёрым, которой понадобилось все ее мужество, чтобы явиться сюда, и которая бежала всю дорогу, снова почувствовала себя неудачницей. Она думала, что сможет открыться Хачжуну, но сейчас не могла найти слов. Девушка в белом платье снова подошла к Хачжуну, достала из сумки носовой платок и вытерла его мокрые от дождя волосы.

Ёрым повернулась, чтобы уйти. Дождь усилился, и его шум заглушил все прочие звуки. Ёрым захотелось сбежать. «Как и следовало ожидать, мне очень далеко до феи. Пока я не опозорилась еще больше, время вернуться туда, где мне место. Мне как помощнику сценариста Хан Ёрым».

Ёрым направилась прочь и через несколько секунд услышала позади себя торопливые шаги. Шлепая по лужам, Хачжун подбежал к Ёрым, снял рубашку и поднял на ней, чтобы защитить от дождя. Ёрым остановилась и уставилась на него во все глаза.

– Ты вся промокла. Пойдем в прачечную? – с легкой улыбкой спросил Хачжун.

– Что?

– Давай пойдем в прачечную «Бингуль-Бингуль»?

Удивленная неожиданным вопросом, Ёрым повторила:

– Что?

– Ты меня не слышишь, госпожа Фея?

Ёрым вздрогнула:

– Как ты догадался?

– Как же иначе? Мы пахнем одинаково. Фирменным запахом из прачечной «Бингуль-Бингуль».

Ёрым понюхала свою одежду и отчетливо почувствовала характерный запах кондиционера с хлопковой отдушкой.

– С каких это пор знаешь?.. – спросила Ёрым, распахнув глаза.