Прайд

Не было видно ни единого здания, порочащего внешний вид: маленькие домики простолюдинов и тем более жалкие хижины рабов ютились в тенях, терялись за высокими стенами, в общем всячески старались не попадаться на глаза. И вся эта красота на фоне великолепия, взметнувшихся в ночные небеса горных пиков, блистающих в свете Ока. Лик скатился в глубокую расщелину, между двух острых шпилей, не в силах выбраться из этой западни.

Где-то там скрывалась банда неуловимого Фарада, равно враждебного и, повстанцам и падишаху. Хитрый старец хладнокровно уничтожал воинов и тех и других, стоило им приблизиться к его горным твердыням. Мирных торговцев он, впрочем, отпускал, изымая половину товара. За проезд. Вот только строители и архитекторы оставались в горах навсегда. Поговаривают, пойманные специалисты достраивают и улучшают таинственный горный замок, до сих пор невиданный никем, из посторонних. Когда-нибудь я всё-таки навещу своенравного старика и проверю, правдивы ли истории, рассказанные про него.

– Определимся с внешностью, – сказал я, оглядывая подошедших спутниц с ног до головы, – нам потребуется подобраться к цели как можно ближе и при этом не устроить переполох. Думаю, войди вы в Сен-Харад в таком виде, и масса идиотов в пределах видимости, немедленно возжелает продемонстрировать свои сексуальные возможности. Предполагаю, мясорубка, которая за этим последует, несколько насторожит уцелевших. Если Баджара не полный идиот, то услыхав о трёх незнакомцах, запросто пускающих на фарш его гвардию, немедленно свалит из недружелюбного городка.

– Я не собираюсь становиться какой-нибудь уродливой старушенцией, – надула губки Галина и отвернулась от меня, вздёрнув носик. Какое единодушие в этом вопросе – Ольга фыркнула и повторила сей же маневр. Просто-таки потрясающая слаженность! Вот же чёртовы идиотки!

Так, план нуждался в лёгкой корректировке.

– Хорошо, – сказал я, недобро глядя на упрямиц, – от вас потребуется только изобразить смуглую кожу, тёмные волосы и вообще, быть неотличимыми от туземок? Это вас устраивает? Чёрт возьми, да вы постоянно так делаете!

– Да не кипятись ты так, – пожала плечами Галина, начиная перемену облика, – мы же всё понимаем: надо – значит надо.

Ну что ты с ней будешь делать! И смех, и грех.
Время заняться собой. Я убрал белые волосы, заменив их чёрной с проседью, паклей и отрастил длинную бородку. Голову оседлала фиолетовая чалма, в которых тут обычно путешествуют бродячие певцы. Завершил экипировку грубый мешковидный халат, разрисованный золотистыми звёздами и месяцами.

– А, вам между прочим, полагаются чёрные балахоны, – указал я кошкам, не слишком торопившимся менять свои пляжные костюмчики, – причём лицо должно быть полностью закрыто.

– Ну и на кой чёрт мы тогда меняли внешность? – ворчала Ольга, прячась под тёмными одеждами, – думаешь, у них тут рентген стоит?

– А, ты считаешь, отсталый мир подразумевает обязательный идиотизм его обитателей? – усмехнулся я, – когда мы будем входить, стража обязательно проверит, кто скрывается внутри вашей сотни одёжек.

– Ну как, я похожа на Гюльчатай? – поинтересовалась Галя, сверкая глазками через узкую прорезь и проделывая замысловатые движения руками.

– Практически одно лицо, – я критически оглядел львиц, – ну хорошо, достаточно неплохо, для аматоров. В общем так: я – бродячий музыкант, который зарабатывает на жизнь, сочиняя и исполняя песни. Вы – мои жёны, танцуете во время исполнения. Я услышал, как славный Баджара освободил город из-под власти кровавого властителя и решил исполнить ему несколько опусов. Ну и подзаработать, естественно.

– А, не слишком ли поздно мы припёрлись? – поинтересовалась Ольга, – да ещё и без верховых животных

– Стража, как пить дать, будет пьяна, – махнул я рукой,– а нет – покажете им лодыжку, пусть позабудут обо всём на свете. А лишний певец ещё никому не помешал.

По мере приближения к стенам, из-под барханов вынырнула погребённая пустыней дорога. Вероятно, она до сих пор соединяла все крупнейшие города королевства, однако никто не следил за её состоянием и песчаные дюны мало-помалу подмяли каменную поверхность под свои мягкие животы, укрыв от человеческих глаз. Кое где, правда, ещё можно было найти остатки ограды, некогда защищавшей пути от наступающего песка, но они исчезали, как и всё остальное.