Прах фортуны

Я обратила внимание на фамилию.

— Оборотень?

— Да. К сожалению, он был убит примерно в то же время, когда Квинси исчез, вместе с другим вампиром.

Кейл, должно быть, говорил о деле, которое упомянула Лиза. Интересно. Я слегка выпрямилась.

— Они дружили? Саймон Карр и Квинси Кармайкл?

— Насколько я знаю. Я несколько раз видел их вместе. Квинси сказал, что у них деловые отношения, но я всегда полагал, что там что-то большее. Они выглядели скорее друзьями, нежели бизнес-партнёрами.

— Вы упоминали это в то время? Это всплывало в ходе расследования убийств?

Кейл окинул меня проницательным взглядом.

— В том, что касалось смерти Саймона Карра, всплывало всё. Эти убийства создали много проблем.

— Я тоже об этом слышала, — пробормотала я.

***

Я задала Бёрчу Кейлу ещё несколько вопросов, но ничего значимого не всплыло. Он оставался услужливым и дружелюбным на протяжении всего интервью, а когда мы закончили, проводил меня до выхода и пожал мне руку.

Я улыбнулась встревоженной секретарше, которая облилась каким-то очень стойким парфюмом, несомненно, пытаясь скрыть запах травки, и потянулась к двери. В этот момент моё внимание снова привлёк экран телевизора.

— Бл*дский ад, — пробормотала я себе под нос.

Я посмотрела на изображение Филеаса Кармайкла, стоявшего рядом с крупным мужчиной в дешёвом сером костюме. Они оба стояли за трибуной в комнате, в которой я сразу узнала один из более крупных залов для встреч в отеле ДиВейн. Несомненно, крупный мужчина был Адамом Кобейном… а это его чёртова пресс-конференция. Должно быть, в новостях сегодня не было ничего срочного, и поэтому это транслировалось по телевизору.

Я должна была выйти из здания и проигнорировать это, но временами я была своим худшим врагом. Я попросила секретаря добавить громкость. Она взяла пульт, готовая сделать что угодно, чтобы отвести внимание от себя.

Голос Филеаса Кармайкла раскатисто разносился с экрана.

— Мой клиент, — произнёс он ровным тоном, — феникс. Он предоставил видеозапись, подтверждающую этот факт, и продемонстрирует свои способности, если кто-то в нём усомнится. Поэтому у нас имеются серьёзные опасения насчёт детектива полиции Лондона, которая тоже утверждает, что она феникс. Она занимает позицию власти и авторитета и злоупотребляет данной должностью, забрав у Алана его личность.

Один из журналистов за кадром выкрикнул вопрос.

— Хотите сказать, этот детектив лжёт о том, кто она такая?

— На данном этапе я не могу сказать, — ответил Кармайкл. — Возможно, теперь в мире больше одного феникса, но также возможно, что упомянутый детектив каким-то образом забрала часть сил у моего клиента. Такая вероятность вызывает у него серьёзные опасения. Мы должны помнить, что никто не превыше закона, вне зависимости от должности. Этот вопрос должен быть расследован не только ради Алана Кобейна, но и ради общественности в целом.

Я сжала руки в кулаки. Сильнее всего раздражало то, что Филеас Кармайкл во многом прав, особенно в том, что касалось моей должности в полиции. Я прекрасно понимала, что многие офицеры ужасным образом злоупотребляли своим положением. Такое поведение никому не должно прощаться, и все жалобы должны быть немедленно и тщательно расследованы с последующим принятием мер. Только так могла работать полиция.

Кроме того, феникс я или нет, я в любом случае не могла авторитетно утверждать что-либо по данному вопросу. Я не знала всего. Что, если моё превращение в феникса в детстве действительно забрало силу у Алана Кобейна? Никто не виноват, что так получилось. Друидская подруга моих родителей, Миранда, призвала силу без раздумий и контроля, когда нашла нас троих мёртвыми в нашем доме. Может, её действия правда повлияли на Алана Кобейна. Я не могла утверждать с уверенностью… но если это правда, то я не знала, что тут можно поделать. Я не могла отдать силу обратно; это определённо так не работало.

Кобейн на экране поднял руку, показывая, что хочет заговорить. Он выглядел встревоженным, пока прочищал горло.

— Я не пытаюсь создать проблемы кому бы то ни было, — произнёс он тихим голосом, противоречившим его росту. — Я просто чувствую себя так, будто у меня вырвали часть меня самого и моей идентичности, будто на кону стоит сама моя репутация и порядочность. Это обходится мне ценой моего здоровья и положения в обществе. Я лишь хочу поговорить с детективом, чтобы мы могли обсудить это и выяснить, что на самом деле происходит. Я хочу вернуть себе мою жизнь, — печально сказал он. — Мне хотелось бы, чтобы она позволила мне поговорить с ней.

Я прищурилась. Он намекал, что я отказываюсь встречаться с ним. Я говорила с его чёртовым адвокатом час или два назад, ради всего святого. Филеас Кармайкл хотел, чтобы я держалась подальше от Кобейна, а не болтала с ним.

Кто-то выкрикнул другой вопрос:

— Если вы действительно феникс, покажите нам сейчас. Умрите сейчас. Мы выступим вашими свидетелями. Давайте посмотрим, действительно вы переродитесь или нет.

Филеас Кармайкл сердито уставился на него.